История России. Факторный анализ. Том 1. С древнейших времен до Великой Смуты

Подобно Всеволоду и Святополку Андрей Боголюбский управлял с помощью своей младшей дружины, «отроков» и «дворовых людей», «дворян». Князь до такой степени не доверял боярам, что запретил им сопровождать себя на охоте. Противостояние дошло до того, что бояре перестали участвовать в походах князя. В конечном счете группа бояр организовала заговор, и Андрей Боголюбский был убит в своем дворце – это было первая на Руси расправа знати над своим царем.[688]

После убийства Андрея Боголюбского бояре поставили князьями двух его слабых племянников. «Старшие города Ростов и Суздаль и все бояре хотели свою правду поставить, не хотели сотворить правды Божьей», – говорит летопись.[689] Но «меньшие люди владимирские» присягнули законному наследнику, брату Андрея, Михаилу, а потом, после смерти Михаила, другому брату, Всеволоду. «Меньшие люди», городское простонародье, представляло собой новую политическую силу, которая уже проявляла себя противовесом боярам в Киеве и Новгороде. При этом в результате всеобщего вооружения Руси эти «холопы-каменщики», как их называли бояре, имели оружие. Битва на Юрьевском поле (1177 г) закончилась разгромом боярских дружин; часть бояр была перебита, другие взяты в плен, победители взяли боярские села, коней, скот. Боярская партия надолго сошла с политической сцены; князь Всеволод Большое Гнездо (1177–1212) стал таким же «самовластцем» Владимиро-Суздальской земли, каким был его брат Андрей Боголюбский.[690]

Таким образом, ко времени монгольского нашествия на Северо-Востоке Руси еще удерживалась византийская традиция, принесенная на Русь Владимиром Святым. На Северо-Западе, напротив, с победой традиционалистской реакции восторжествовали варяжские традиции Новгорода Великого. В Южной Руси существовал еще один центр византийской традиции – Галицкая Русь, но монгольское нашествие отделило эти территории от Великороссии, и их история, также как история опустошенной монголами Киевщины, уже не имела существенного значения для становления будущего Московского царства.

3.9. Экосоциальный кризис

Источники содержат сравнительно мало данных об экономическом развитии в домонгольский период. В «Русской правде», помещенной в новгородской летописи под 1016 годом, указаны некоторые цены, например, цена лошади – 1,2 гривны, вола – 1 гривна, коровы – 0,8 гривны, барана – 1 ногата (1⁄20 гривны).[691] Об уровне заработной платы в Киеве говорит то обстоятельство, что Ярослав Мудрый нашел работников для строительства Святой Софии, лишь предложив платить по ногате в день. На одну ногату тогда можно было купить барана – так или иначе, это была щедрая плата; уровень жизни в Киеве был очень высоким.

Цены первой половины XII века приводятся в карамзинском списке «Русской правды», в это время лошадь стоит 3 гривны, корова – 2 гривны, овца – 6 ногат, баран – 10 резан (резана – 1⁄50 гривны).[692] В среднем цены возросли в 3 раза, причем этот рост не мог быть следствием падения стоимости серебра: как отмечалось выше, приток арабского серебра прекращается в конце X века, и в XI веке отмечается острая нехватка монеты. «Русская правда» содержит и указание на уровень заработной платы: «жинка» (батрачка) зарабатывала за лето одну гривну.[693] Исходя из сложившихся соотношений между платой за лето и поденной платой, а также между оплатой труда мужчин и женщин, можно заключить, что поденная плата батрака-мужчины равнялась ½ ногаты.[694] Считается, что данные карамзинского списка относятся к Новгородчине,[695] и, таким образом, приходится сделать вывод, что в первой половине XII века уровень реальной заработной платы в Новгородской земле был в несколько раз ниже, чем за столетие назад в Киеве.