История России: конец или новое начало?

чем отличались от чиновников досоветских. Отмененный большевиками рынок возрождался внутри государства в виде нелегальной торговли должностями и чиновничьими услугами. Личностные ресурсы устремились в коррупционно-теневую сферу. Приватизация партии и государства становилась неуправляемой.

Андропов попытался обуздать зарвавшийся частный интерес точечными репрессивными мерами. Горбачев, осознав их неэффективность, пошел гораздо дальше. Он понял, что дело не в злоупотреблениях отдельных должностных лиц, а в системе, эти злоупотребления порождавшей. Но чтобы изменить систему нужны были новые люди.

Поэтому новый генеральный секретарь вынужден был проводить беспрецедентную – даже по советским меркам – кадровую чистку⁸⁴. Брежневской демобилизации личностных ресурсов была противопоставлена установка на их мобилизацию ради обновления государства и общества, вошедшего в историю под именем перестройки. Сначала Горбачев надеялся найти резервы в самом партийно-государственном аппарате. Но там людей, способных решать новые задачи, оказалось немного. И дело не только в том, что аппарат, отобранный и воспитанный при брежневском «застое», в массе своей не мог адаптироваться к переменам и отторгал их. Дело и в том, что новые задачи и способы их решения были не очень ясны и Горбачеву, их приходилось формулировать на ходу, а потому непонятно было, какой именно личностный ресурс необходим для перестройки.

Однако и со временем ясности в данном вопросе не прибавлялось. Горбачевский замысел, как постепенно выяснялось, был нереализуем: обновление системы вело к ее демонтажу и распаду. Поэтому реально востребованным оказался личностный ресурс тех, кто шел дальше Горбачева, кто начинал понимать необходимость именно демонтажа, а не обновления. Некоторые из этих людей были выходцами из номенклатуры, но большинство из них попало во властные структуры впервые в результате выборов в советы на альтернативной основе. Таким образом, ставка Горбачева на высвобождение личностных ресурсов и их рекрутирование в элиту наглядно и убедительно продемонстрировала, что мобилизовать эти ресурсы на перестройку советской системы невозможно, что их можно

⁸⁴ Между 1986 и 1990 годами состав ЦК КПСС изменился на 85%. Даже в период сталинских репрепрессий (1934-1 939) изменения не были столь масштабными (Геллер М.Я. Победа гласности и поражение перестройки // Советское общество: Возникновение, развитие, исторический финал. Т. 2. С. 556).

мобилизовать только на ее слом. Правда, и потенциала для создания системной альтернативы ни в элите, ни в обществе не было. Но это уже другой вопрос, на котором мы остановимся ниже.

Не удалось Горбачеву активизировать человеческий потенциал, направив его на развитие и упрочение советского социализма, и в сфере повседневного труда миллионов рядовых тружеников. Как и во властных структурах, его реализация блокировалась системными ограничителями. Те способы трудовой мотивации, которые использовались в СССР, реформированию не поддавались, поскольку их историческая эволюция ко времени перестройки была уже завершена. Попробуем в общих чертах эту эволюцию охарактеризовать.

19.2. Ресурсы «трудящихся масс»

Ни в чем, пожалуй, тотальность сталинской милитаризации не проявилась так отчетливо, как в организации и стимулировании народного труда. Сталин не превращал пахарей в солдат, как Александр I в военных поселениях. Но и пахарей, и рабочих, и всех остальных он пытался мотивировать к мирному труду так, как мотивируют солдат и офицеров к труду ратному. В этом отношении у «отца народов» предшественников не было, если не считать эксперимента с «милитаризацией труда» периода военного коммунизма, предпринятого по инициативе Троцкого. Но тот эксперимент, продолжавшийся всего год, провалился, после чего последовало отступление к рыночным методам хозяйственной активизации в период НЭПа. В сталинской военно-приказной системе аналогичный эксперимент продолжался почти четверть века.

Военно-приказная система – это система принуждения. Однако одним лишь принуждением служебное рвение невозможно обеспечить даже в армии, а в гражданской жизни – тем более. Помимо этого, требуется стимулирование индивидуальных достижений и признание индивидуальных заслуг, т.е. мобилизация личностных ресурсов, без которой принуждение ожидаемых результатов не приносит. С этой особенностью человеческой природы вынужден был считаться и Сталин. Идеологические формулы «беззаветного служения» и «подчинения личных интересов общественным», распространенные им на все население, а не только на служимый слой, сами по себе никого и ни к чему стимулировать не могли, если бы лишенный легитимного статуса личный интерес вообще не получал удовлетворения. И не только в «светлом будущем», но и в приготовительном по отношению к нему настоящем.