ИСТОРИЯ РОССИИ с древнейших времен до 1618 г.Учебник для ВУЗов. В двух книгах. Книга первая.

В основе летописи лежит недатированная «Повесть» о месте славян после библейского вавилонского столпотворения. Летописец помещает их рядом с иллирийцами, т. е. в Норике, и именно из Норика выводит славян и русов. Варяжская версия начала Руси явно разрывает логику первоначального летописного изложения и вставлена позднее. Рассказ о полянах-руси сопровождается преданиями-легендами о взаимоотношениях славянских племен, о «хазарской дани». Используется также «Сказание о начале славянской письменности». Но надо иметь в виду, что в это «Сказание» позднее вносились добавления, которые часто противоречили первоначальной версии. Эти добавления дают представление о том, как работали летописцы: они не признавали «авторского права» предшественников, либо изменяя текст по своему усмотрению, либо делая записи, не обращая внимания на возникавшие противоречия. Так и появлялись разные версии о происхождении Руси, разные генеалогии, разные версии о начале русского христианства, разные оценки того или иного князя, в частности Владимира, о котором писали и современники, и позднейшие летописцы. Первоначальная летопись за X в. не имела абсолютных дат. Расчет шел по годам княжения того или иного князя. Абсолютные даты появились лишь в XI в., причем привносилось сразу несколько космических эр и стилей счисления, что, очевидно, связано с разными истоками русского христианства.

Пример работы летописцев над текстом «Повести временных лет» дает описание ими княжения Владимира Святославича. Так, рассказ о «выборе веры» Владимиром подан одним из летописцев с откровенной иронией: князя интересовала лишь бытовая сторона той или иной веры. Видимо, этот же летописец с иронией описал поход Владимира и его дяди Добрыни на волжских булгар: «Соглядах колодник, — говорит Добрыня, — суть вси в сапозех. Сим дани нам не давать, пойдем искать лапотников». С иронией рассказывает он и о походе на радимичей. И при этом в иронии этого летописца нет никакой вражды: просто от-. ношения внутри княжеского окружения были такими, как это (видимо, тем же летописцем) дано и при описании знаменитых пиров, проходивших «при князе и без князя».

Рассказ о блудной жизни Владимира дается уже с осуждением, и это явно другой летописец, отдававший предпочтение Ярополку. Высказывалось предположение, что этот летописец редактировал летопись во время краткого правления Святополка в начале Х1в. Зато позднее летописец Десятинной церкви, составлявший или редактировавший свод в 80-е гг. XI столетия, возьмет князя под защиту. Но он оставил и прежний текст, и это тоже было характерно, по крайней мере для многих летописных сводов. А вот описание второй половины княжения Владимира было, видимо, кем-то сознательно уничтожено в летописи, и это может быть связано с острой борьбой за Киев между сыновьями Владимира.

При Владимире бесспорным авторитетом в решении религиозно-просветительских вопросов была Десятинная церковь Богородицы в Киеве. И хотя клир ее состоял из приглашенных Владимиром корсунян, она была ориентирована на Запад, а не на Византию. Даже архитектура ее, как показал известный историк культуры Г. К. Вагнер, была связана с западными истоками (в частности, лепные фигуры в обрамлении церкви). В церковном плане Десятинной церкви и связанной с ней литературно-идеологической позиции будет противостоять Софийский собор, сооруженный при Ярославе как митрополичий. Полемика часто носила очень острый характер. Внося в летопись под 1037 г. Похвалу Ярославу как учредителю системы переписывания и перевода с греческого книг, а также «книжного учения», летописец имел в виду и другую цель: напомнить, что именно Изяслав, как старший, должен был во всех отношениях наследовать отцу.

Летописец Десятинной церкви спорит с современными ему или бывшими оппонентами, говоря о месте крещения Владимира. Он отстаивает Корсунскую версию, и защите ей посвящается особое сочинение, вполне возможно написанное этим же летописцем: «Како крестися Владимир, возьмя Корсунь».

Авторитет храма или монастыря зависел от наличия святынь и его пантеона. Предметом особой гордости храма были мощи Климента папы Римского, погибшего в начале II в. в Крыму, в частности «глава Климента» была доставлена в Киев после кор-сунского похода Владимира. В середине XI в. Климент почитался «заступником Русской земли», и об этом знали на Западе. Поэтому храм выходил как бы на международный уровень. В то же время византийское духовенство, служившее на Руси, относилось к этому культу ревниво. С конца XI в. культ Климента будет оттеснять культ Николы Угодника, хотя еще и в XII в. Климент Смолятич получит имя в честь этого святого и напомнит, что «главой Климента» можно посвящать в митрополиты без санкции Константинополя.