ИСТОРИЯ РОССИИ с древнейших времен до 1618 г.Учебник для ВУЗов. В двух книгах. Книга вторая.

Отъезд в Москву, однако, затягивался — Юрий Мнишек продолжал требовать денег, не удовлетворившись сотней тысяч золотых, полученных за помощь в 1604 г. В январе 1606 г. Ян Бучинский привез из Москвы от Лжедмитрия Мнишеку еще 200 тысяч золотых. И лишь 25 апреля Юрий Мнишек с сыном и князем Вишневецкий прибыли в Москву к Лжедмитрию, оставив на время Марину в Вязьме. Будущий зять встречал Мнишека на троне, окруженный с правой стороны патриархом и епископами, а с левой — боярами и иными вельможами. Юрию Мнишеку надо было решить целый ряд вопросов, в том числе и деликатный религиозный. Мнишек настаивал на сохранении Мариной католической веры, а Лжедмитрий, не возражая против этого в принципе, резонно предупреждал, что «наружно» царице надо будет чтить греческую веру и ее обряды и, в частности, поститься не по субботам, как принято у католиков, а по средам. Патриарх Игнатий удовлетворялся и таким решением. Но некоторые иерархи, в частности сосланные самозванцем митрополит Казанский Гермоген и епископ Коломенский Иосиф, заявляли, что если невеста не будет крещена в православную веру, то и брак не будет законным.

Марина Мнишек прибыла в Москву только 2 мая 1606 г. Ее торжественно встречали многие тысячи представителей русской знати и иноземных наемников — преимущественно поляков. Гремела музыка, били в колокола, стреляли из пушек. Народ же без-молствовал: внутреннее положение в Москве становилось все более напряженным. А Лжедмитрий продолжал осыпать дарами

Марину и ее сопровождение. Юрий Мнишек получил еще 100 тысяч золотых, а Марина шкатулку стоимостью в 50 тысяч. Из казны на подарки было истрачено 800 тысяч рублей. До народа доходили сведения об этом, и негодование рядовых москвичей быстро нарастало.

8 мая 1606 г., наконец, состоялась свадьба. Особое возмущение москвичей и церковных иерархов вызвал тот факт, что после венчания Лжедмитрий и Марина отказались от причастия — важнейшей части православного свадебного обряда. Но Лжедмитрий уже не обращал внимания на мнение «толпы». Начались пиры, на которых сразу же перессорились польские посланники с русской знатью и особенно духовенством, в ссоры приходилось включаться и самозванцу, и он тоже оказывался между двух огней, в пирах и разгуле не замечая, что творится не только в Москве, но и во дворце. А пьяные поляки вели себя как в завоеванном городе, порубая саблями выражающих возмущение их поведением, вытаскивая из карет девиц и женщин русских дворян и насилуя их чуть ли «не сходя с места». Стрельбой из пушек за несколько дней истратили пороху больше, чем за всю войну 1604- 1605 гг.

Самозванца предупреждали и немцы, и свои приближенные, что в городе весьма неспокойно и что следует принять меры предосторожности. О том же говорил ему и Юрий Мнишек. Но Лжедмитрий, желая «не ударить в грязь лицом», стремился выглядеть твердым и неустрашимым. «Как вы, ляхи, малодушны!» — отозвался он на предупреждения Мнишека. А послам Сигизмунда, которые также видели, что происходит, и получали информацию с разных сторон о надвигающейся грозе, возражал небрежно: «Я держу в руке Москву и государство; ничто не смеет двинуться без моей воли». И перед надвигавшимся переворотом самозванец даже не увеличил охрану дворца.

Весной 1606 г. беспокойные вести стали поступать и с юга. Выпровоженные из Москвы казаки считали себя обделенными и обиженными. Большинство из них не могли найти себе применения и способны были только отправиться в какой-нибудь поход «за зипунами». Весной 1606 г. появился казачий самозванец — казаки, готовившие поход на Москву, избрали своим «царевичем» Шлейку Муромца. Новый самозванец родился на посаде, послужил на Волге в работных людях и побывал холопом у сына боярского Григория Елагина на Тереке. Новому самозванцу дали имя Петра якобы сына царя Федора Ивановича, у которого, как говорилось, сыновей-то как раз и не было. Движение во главе со Лжепетром (Шейкой Муромцем) было организовано казачьей голытьбой, и хотя большинство зажиточных казаков к нему примкнуло, социальные мотивы в нем проявлялись в значительно большей мере, чем в других движениях казаков.

В этой ситуации Лжедмитрий решил протянуть руку конкуренту: он призывал Лжепетра «идти к Москве наспех». Скоропалительное решение Лжедмитрия озадачило и современников, и историков. Но, видимо, правы те из современников, которые видели задачу Лжедмитрия в нейтрализации соперника, чтобы «люди не собирались около него». Но казацкий царевич успел пройти только Свияжск и получил уведомление, что Лжедмитрий убит. Казаки повернули назад вниз по Волге.