ИСТОРИЯ РОССИИ с древнейших времен до 1618 г.Учебник для ВУЗов. В двух книгах. Книга вторая.

Были ли возможности развить успех 70-х гг. XIV в. сразу же после Куликовской битвы? Каково соотношение объективного и субъективного в успехах и неудачах первых «государственников»? Историки любят оперировать глобальными категориями, «закономерностями». Феодальные усобицы - фактор объективный, вытекающий из характера экономических отношений. За военную помощь союзник обязательно ждет воздаяния в виде города и волости, и все начинается сначала. Тем не менее фатальной предопределенности крушения союза князей Северо-Восточной Руси после Куликовской битвы не было. Это продемонстрировал, кстати, жизненный путь Алексия. Объединив в своих руках светскую и духовную власть, сражаясь на три фронта — с византийскими иси-хастами, Литвой и Ордой, митрополит за два десятилетия 50 — 70-х г.г. создал предпосылки будущих решающих побед.

Конечно, объективные предпосылки были. Выше отмечалось, что в отличие от Орды, где редкий из соискателей трона умирал естественной смертью, а чувства родства вроде бы и вовсе не было, в XIV в. на Руси усобицы, по крайней мере на княжеском уровне, не доходили до кровавых «разборок», а не соблюдавшиеся «вечные миры» все-таки отражали общественную потребность в такого рода договоренностях. Общество в целом устало от войны, проявлением этой усталости явилась отмеченная выше активизация вечевых институтов в разных городах, направленная обычно против эгоистических устремлений собственных князей. Следовательно, «Земля» активно поддерживала устремления «Власти» в борьбе с ордынским игом. Показательно также, что с середины XIV столетия заметно поднимается роль общины — сельской и городской. Именно на волне этого настроя митрополит Алексий провел монастырскую реформу.

Монастырская реформа Алексия более всего проявляет принципиальное отличие русского православия от исихазма. В исихазме «спасение» достигается индивидуальной молитвой и молчаливым приобщением к «Фаворскому свету». Более того, индивидуальное спасение решительно преобладает даже в тех случаях, когда в монастыре под общей крышей собирается большее или меньшее число иноков, — внутри монастыря каждый живет «своим коштом» в своей келье. На Руси в XII — XIII вв. тоже преобладало «особножи-тие», хотя и иного толка, нежели кельи исихастов, — это были, скорее, загородные особняки феодалов. Выдвижение на первый план в XIV в. монастырского «общежития» предполагало принципиально иной взгляд на само назначение монастыря. В монастырях, устроенных на правилах «общежития» («общежитийные» монастыри) отменялась частная собственность, вводились общие молитвы, общие трапезы и обязательный труд для каждого инока. В какой-то мере общежитийные монастыри напоминают ранние ирландские, и, видимо, не случайно по Северу Руси в XIV — XV вв. появляется большое количество каменных крестов ирландского типа, а Житие Сергия Радонежского, написанное Епифанием Премудрым, в некоторых отношениях ориентировано на нормы ирландских монастырей (именно уставы ирландских монастырей требовали для утверждения монастыря 12 иноков).