История России с древнейших времен до конца XVII века

Реформы школьного образования. В условиях появления еретических движений и одновременного роста образованности светских людей стала восприниматься как все более нетерпимое явление слабая образованность приходского духовенства, знания которого часто не шли далее элементарной грамотности. Архиепископ новгородский Геннадий после проверки кандидатов на священство писал: «А се приведут ко мне мужика, и аз велю ему апостол дати честь, и он не умеет ни ступить, и яз ему велю псалтырю дати, и он по тому едва бредет».

В 1551 г. церковный собор принял решение организовать во всех «градах» училища в домах священников и дьяконов, которых бы для организации школьных занятий специально избирало все духовенство города. В таких училищах должны были учить не только грамоте, но и церковному пению. Сохранился и ряд пособий, предназначавшихся для обучения в этих училищах. Такие пособия, включавшие в себя азбуку, тексты для чтения и некоторые элементы грамматики, были напечатаны Иваном Федоровым во Львове в 1574 г. и в Остроге в 1580 г. Сохранились и краткие пособия по арифметике, а в конце XVI в. была составлена «Книга, глаголемая простословие, некнижное учение грамоте», содержавшая уже краткий свод сведений по грамматике.

Споры о наказании еретиков. Церковь боролась против еретиков с помощью не только пропаганды, но и карательных мер. По решению собравшегося в декабре 1504 г. церковного собора часть еретиков — «жидовствующих» — была сожжена на кострах в Москве и в Новгороде, другие заключены в тюрьму. Однако эти казни привели к серьезным разногласиям в самих церковных кругах. Уже в послании о соблюдении церковного приговора Иосиф Волоцкий опровергал доводы тех, кто утверждал, что следовало бы простить покаявшихся еретиков. Против Иосифа Волоцкого во втором десятилетии XVI в. резко выступил влиятельный в монашеских кругах Русского Севера старец Вассиан Патрикеев, утверждавший, что раскаявшиеся еретики должны быть прощены и возвращены в лоно церкви. В своем сочинении «Слово на еретики» он писал, что святые отцы «с молитвою обращали ко Христу, а не оружием убивали». В середине XVI в. эти взгляды получили дальнейшее развитие в произведениях последователя Вассиана, старца Артемия, который пришел к выводу, что люди, следующие заповедям Христа, вообще не должны прибегать к мерам принуждения по отношению к инакомыслящим.

Кризисные явления в русском монашестве. Иосифляне и нестяжатели. Еще более серьезные разногласия обнаружились в церковных кругах по вопросу о земельных владениях монастырей. После проведения в конце XIV в. общежитийной реформы и превращения многих монастырей в видные центры аскетической практики и духовного просвещения их престиж в глазах светского общества резко возрос. Одним из его проявлений стал приток в монастыри обильных денежных и земельных вкладов, и на протяжении XV в. наиболее почитаемые обители стали богатыми землевладельцами. Если в первые годы после основания обители монахам Троице-Сергиева монастыря часто приходилось ложиться спать голодными, то к концу XV в. ему принадлежали уже десятки владений во многих уездах страны. Оказавшись вынужденными управлять обширным и разнообразным имуществом, монахи сплошь и рядом должны были погружаться в жизнь того полного страстей мира, с которым они, казалось, порвали, приняв монашеский постриг. Сама жизнь в достатке способствовала ослаблению суровых норм монашеской жизни. В итоге монахи все чаще оказывались не в состоянии достичь провозглашенного идеала.

Признаки кризиса четко обозначились в конце XV в., и тогда же обозначились два возможных пути выхода из него. Иосиф Волоцкий искал выхода на путях выработки все более строгих уставов, определявших распорядок монастырской жизни. Гораздо более радикальное решение предложил его современник Нил Сорский, глубокий приверженец провозглашенного поздневизантийскими мистиками идеала поисков соединения с Богом благодаря «умной молитве». Чтобы монах мог идти по этому пути, он должен был очистить свою душу от страстей, а для этого полностью порвать с миром. Монастыри, по его убеждению, должны были отказаться от своих земельных владений, привязывающих их к миру. Наилучшим типом монашеского общежития должен был стать «скит» — разновидность общежитийного монастыря, в котором монахи не имели своего имущества и подчинялись воле настоятеля и общему распорядку жизни. Но в отличие от обычного общежитийного монастыря, контакты между обитателями скита резко ограничивались, они должны были встречаться между собой лишь во время общей службы, в остальное время в безмолвии погружаться в «умную молитву». Все это показывает, как глубоко переживались в кругах монашества Русского Севера аскетические идеалы монашества православного Востока.