После смерти Петра I подняло голову духовенство, среди которого все чаще слышались разговоры о том, что государство устроило фактический грабеж церковных богатств. Ожила и старая знать — Голицыны, Шереметевы, Долгоруковы и другие представители старой аристократии, которые так и не смирились с тем, что новая знать оттеснила многих из них от трона, от влияния в стране. С ними объединились и Лопухины, родственники постриженной в монахини первой жены Петра. Позиция этой группы становилась с каждым днем сильнее, потому что единственным законным наследником престола оставался внук Петра I и сын царевича Алексея Петр Алексеевич. Но самым, пожалуй, тяжелым и непредсказуемым петровским наследием стало создание в стране системы неограниченной власти правителя, системы абсолютистского государства.
Понятно, что и сподвижники Петра, и гвардия, и дворянство в целом поддерживали Петра и стали огромной силой. Ведь именно они — исполнители монаршей воли, проводники его политики, его мощной вооруженной силы. Беспрекословно послушные самодержцу, они несли в себе мощь его абсолютной власти. Петр породил силу, с которой мог справляться только он. Но эта сила со временем кроме него стала признавать только себя. Абсолютизм породил вседозволенность для фаворитов, гвардии, дворянства.
Все это и выявилось в первые же минуты после смерти царя.
Его тело ещё не успело остыть, как в соседней комнате был совершен первый в XVIII в. дворцовый переворот. Смысл его заключался в том, что гвардия, опираясь на силу штыков, совершила свой выбор правителя и поддержала «птенцов гнезда Петрова», как называл А. С. Пушкин ближайших сподвижников царя, и в первую очередь Меншикова. Именно они решили судьбу трона. Верные им гвардейские полки окружили Зимний дворец, в котором жил в зимнее время и умер царь. Гвардейские офицеры вошли в комнату, где заседали вельможи, тем самым сразу же заблокировав доступ сюда сторонникам Петра II, представителям старой знати, которые вынашивали план заключить Екатерину и её дочерей в монастырь и привести вместе с Петром II к управлению страной старую аристократию. В ту же ночь гвардейцы, несмотря на сопротивление некоторых вельмож, провозгласили правительницей России императрицу Екатерину Алексеевну, которая вошла в русскую историю под именем Екатерины I. Так бывшая прачка стала государыней могущественной империи. Вместе с ней к власти пришла когорта сподвижников Петра во главе с Меншиковым, который всегда был любимцем Екатерины. К тому времени в его руках уже была сосредоточена огромная власть: президент военной коллегии, генерал-губернатор Петербурга, генерал-фельдмаршал, вице-адмирал, подполковник Преображенского полка — армия, флот, основные рычаги управления страной находились в его распоряжении. «Полудержавный властелин», как называл его А. С. Пушкин, при новой власти стал властелином полным. Все его прегрешения и растраты были прощены.
События 1725 г. открыли в России череду дворцовых переворотов. Закончилась петровская эпоха фанатичного служения Отечеству. Теперь на первый план все чаще выходили личные интересы, борьба самолюбий, личные амбиции правителей и их фаворитов. В этой «закрытой системе» в основном шла борьба за власть, за место под солнцем. Верхи общества также устали от постоянного напряжения и окрика Петра.
Для поддержки императрицы образован новый высший орган управления страной — Верховный Тайный Совет. Туда вошли семь вельмож, соратников покойного царя, во главе с Меншиковым. Теперь без ведома и одобрения Совета не мог быть принят ни один указ в стране. Ему подчинялась деятельность коллегий. Власть петровского Сената померкла.
Сразу же Меншикову и другим «верховникам», как их стали называть в правящих кругах, пришлось столкнуться с тяжелейшими проблемами. Надо было что-то делать с уставшей от постоянного напряжения, разоренной страной.
Законы истории показывают, что после ухода из жизни сильных и деспотичных государственных фигур, круто ломавших жизнь своих стран, повсюду наступало своеобразное «похмелье». Люди стремились расслабиться, снять то страшное напряжение и давление, которое они испытывали в течение долгих лет. В противном случае страна могла встать на край катастрофы — восстаний, внутриполитической борьбы, распада. Так уже было после смерти Ивана Грозного, когда страна оказалась ввергнутой в Смуту.