История России с древнейших времен. Том 11. Продолжение царствования Алексея Михайловича 1645–1676 гг

3 декабря было второе заседание без Никона. Царь объявил патриархам, что вчера, 2-го числа, он посылал Никону еду и питье, но тот не принял и сказал, что у него и своего есть много и будто он о том к нему, великому государю, не приказывал. «Никон делает все исступя ума своего», – отвечали патриархи. Когда подсудимый вошел, царь, опять сойдя со своего места, говорил патриархам речь, и все присутствующие били челом на Никона: «Бранясь с митрополитом газским, писал он в грамоте к константинопольскому патриарху, будто все православное христианство от восточной церкви отложилось к западному костелу, тогда как святая соборная восточная церковь имеет в сеое спасителя нашего бога многоцелебную ризу и многих святых московских чудотворцев мощи и никакого отлучения не бывало, держим и веруем по преданию св. апостолов и св. отец истинно: бьем челом, чтоб патриархи от такого названия православных христиан очистили». Тут царь и весь собор патриархам поклонились до земли. «Это дело великое, – отвечали патриархи, – за него надобно стоять крепко; когда Никон всех православных христиан еретиками назвал, то он и нас также назвал еретиками, будто мы пришли еретиков рассуждать, а мы в Московском государстве видим православных христиан; мы станем за это Никона-патриарха судить и православных христиан оборонять по правилам». Выставивши с такою торжественною обстановкою главный пункт обвинения против Никона, показавши, что не может быть примирения с пастырем, так жестоко оскорбившим паству, обвинившим ее в неправославии, для усиления впечатления представили патриархам самую важную улику на Никона, потрясавшую доверие к его словам, к его оправданиям: до сих пор Никон постоянно утверждал, что он не отказывался от патриаршества; теперь царь подал патриархам три письма, в которых Никон называл себя бывшим патриархом. Патриархи объявили: «В законах написано: кто уличится во лжи трижды, тому вперед верить ни в чем не должно; Никон-патриарх объявился во многих лжах, и ему ни в чем верить не подобает: кто кого оклеветал, подвергается той же казни, какая присуждена обвиненному им; кто на кого возведет еретичество и не докажет, тот достоин: священник низвержения, а мирской человек проклятия». Царь поднес письмо Никона о поставлении нового патриарха на его место. Патриархи продолжали: «Когда Теймураз был у царского стола, то Никон прислал человека своего, чтоб смуту учинить, а в законах написано: кто между царем учинит смуту, тот достоин смерти, и кто Никонова человека ударил, того бог простит, потому что подобает так быть». При этих словах антиохийский патриарх встал и осенил Хитрово, потом продолжал: «Архиепископа сербского Гавриила били Никоновы крестьяне в селе Пушкине, и Никон обороны не дал: да он же, Никон, в соборной церкви, в алтаре, во время литургии с некоторого архиерея снял шапку и бранил всячески за то, что не так кадило держал; он же, Никон, на ердань ходил в навечерии Богоявления, а не в самый праздник».

5 декабря – третье заседание собора в присутствии Никона. Еще до прихода последнего государь обратился к патриархам. «Никон, – сказал он, – приехал в Москву и на меня налагает судьбы божии за то, что собор приговорил и велел ему в Москву приехать не с большими людьми. Когда он ехал в Москву, то по моему указу у него взят малый (Шушера) за то, что он в девятилетнее время к Никону носил всякие вести и чинил многую ссору.