История России. Смутное время

Из записей одного из спутников Марины Мнишек известно, что всю весну 1608 г. в Ярославль приходили самые нелепые слухи о борьбе «Дмитрия» с царем Василием. По одним данным Москва находилась в блокадном кольце, и первое деревянное укрепление уже было взято. По другим сведениям царь был смертельно болен, и его должен был заменить брат Дмитрий. Сообщалось даже то, что в войну вступил польский король Сигизмунд.

Наконец, в мае 1608 г. из Москвы прибыл гонец с известием о том, что пленникам следует переехать в столицу. Там уже велись переговоры с польскими послами об их возвращении на родину. Марина с родственниками быстро собрались в дорогу, надеясь на перемены своего положения в лучшую сторону. В Москве они поняли, что положение царя Василия очень тяжелое. К городу двигалось большое войско «царя Дмитрия», и остановить его было некому. В июне оно расположилось в ближайшем пригороде – в Тушино. Это было настолько близко, что Юрию Мнишеку удалось установить тайную связь с самозванцем. В начале августа он сообщил ему о готовящемся отъезде в Польшу.

В ответ получил грамоту такого содержания.

...

Грамота Лжедмитрия II к Юрию Мнишеку от 22 августа 1608 г.

«1608 г., 22 августа. Дмитрий Иванович, Божиею милостию Царь Всея России, Великий Князь Московский, Дмитровский, Углицкий, Городецкий и проч., и проч., и проч., и иных многих Государств Татарских Орд, Московской Монархии подвластных, Государь и дедич.

Ясновельможный господин воевода Сандомирский, милостивый государь наш отец! Желаем от Господа Бога доброго здравия.

Получив известие на другой день удаления Вашего из Москвы, о дороге Вашей в Польшу, Мы весьма обрадовались, желая лучше слышать, что Вы в Польше на свободе, нежели здесь поблизости в полону находитесь, а также иметь с Вами скоро радостное и приятное свидание. Мы выслали было несколько людей для встречи Вашей любви, но изменники Наши – то подстерегли, что и помешало Нашему желанию и предприятию. Теперь же посылаем высокородных гг. Зборовского из Ритван и Стадницкого из Миргорода, полковников Наших, Нам усердных, желая, дабы любовь Ваша с пресветлейшею и любезнейшею Нашею супругою немедленно к Нам прибыли и не оставались бы в сие время в Польше, избегая презрения. Господ Бог скоро утешит печальных, что общий неприятель не будет радоваться. Госпожа воеводша, мать Наша, по милости Божией, в добром здравии; мы послали к ней господина Винарского уведомить обо всем. Повторяем еще любви Вашей желание Наше, дабы Вы, по свойству Вашему с Нами, употребили все способы, как наискорее с любезнейшею Нашею супругою к Нам приехать; за что Мы должную Нашу Вам воздадим благодарность. Вручаем, впрочем, любовь Вашу Господу Богу. Дана в лагере под столицею во владениях Наших, 22 августа 1608 года.

Вашей любви доброжелательный сын Дмитрий Царь».

(Тушинский вор. Личность, окружение, время. С. 347–348.)

В этой грамоте Лжедмитрий II уже упоминал Марину Мнишек как свою супругу и просил ее прибыть в его лагерь. При этом он намекал на то, что в Польше ее ждет презрение. Действительно, на родине жену самозванца могли ждать насмешки и пренебрежительное отношение польской знати.