История России в рассказах для детей

После этого мира Русские уже не могли полагаться на Австрийцев, которые доказали им свое дурное отношение, когда нашим войскам случалось проходить через их области. К тому же и Швеция с завистью смотрела на победы Русских и в Польше, и в Турции и, все еще с огорчением вспоминая о Ништадтском мире, искала случаев возвратить хотя бы некоторые области, потерянные ею в то время. Когда же, как не теперь, мог представиться самый удобный для этого случай? Все наши войска или по крайней мере самая лучшая их часть были на юге России, где проходила война. В северных провинциях оставалось мало защитников, и Шведы могли смело напасть на Русских со стороны Финляндии. Они уже собирались это сделать, но прежде чем они успели привести в исполнение свое намерение, о нем было проведано умнейшим из министров Анны Иоанновны, графом Остерманом, и мир с Турками был заключен. Конечно, он не был так выгоден, как обещали знаменитые победы Миниха при Перекопе, Очакове, Ставучанах и Хотине, как обещал его гений, уже чертивший планы будущих своих завоеваний в самом центре Турции. Но зато Русские могли быть уверены в безопасности своих важнейших областей, где процветала их новая столица, где осуществлялись уже в течение нескольких лет великие намерения ее бессмертного основателя; они могли теперь защитить ее всеми войсками, сражавшимися на границах Турции. Итак, колебаться было невозможно, и граф Миних с болью в сердце, с досадой на примирительниц — Австрию и Францию — должен был уступить почти все, что было им завоевано, исключая Азов; но и в этом последнем городе надо было срыть все укрепления.

Фузелер армейского пехотного полка с 1732 по 1742 год.

Однако, несмотря на невыгодные для Русских условия этого мира, Турки понимали, чего стоили им победы Миниха: с того времени началось сильное влияние России на дела Турции, долго помнившей страх, наведенный на нее фельдмаршалом Минихом.

Кроме этого знаменитого полководца, был еще генерал, отличавшийся во время Турецкой войны своим искусством и храбростью: это был Ласси, о котором мы уже немного говорили, Ласси, получивший за свои военные заслуги не только фельдмаршальский чин, но даже и графское достоинство. В течение пятилетней войны ему чаще всех поручалось усмирять Крымских Татар, и он с таким успехом исполнял это поручение, что полуостров Крым вскоре перестал быть страной, страшной для соседних земель: его дерзкие жители не смели больше возобновлять прежних набегов и старались сами как можно дальше заходить в горы, чтобы не попадаться на глаза грозному для них Ласси или его храбрым воинам.

Рядовой драгунского полка с 1732 по 1742 год.

На Кубанских Татар также нашелся усмиритель: это был подвластный России Калмыцкий[336] князь Дундук-Омбо. Он не только усмирил их, но даже привел в подданство России более 10 000 человек их племени.

Так с торжеством побед протекли годы царствования императрицы Анны. Слава ее генералов удивляла опытнейших полководцев того времени, проницательный ум министров — Европейские кабинеты. Собственное ее сердце было сострадательно и великодушно, было исполнено материнской любви к подданным. Однако эта кроткая, добродушная государыня представлялась всем совсем в другом виде. Ее почитали жестокой, надменной, несправедливой, одним словом, все приписывали ей пороки ее любимца.

Чтобы понять, что она не заслуживала этого обвинения и что влияние Бирона на все ее поступки было сильно, мы посмотрим на ее домашнюю жизнь: в ней так же, как и в государственных делах, заметно это влияние. А для нас тем полезнее будет взглянуть на это, что в описании двора Анны Иоанновны и его обычаев мы познакомимся также с нравами и обычаями ее времени вообще.

Гренадер драгунского полка с 1732 по 1742 год.

Двор императрицы Анны