История России. XX век. Деградация тоталитарного государства и движение к новой России (1953—2008). Том III

Шестнадцать месяцев существования «Солидарности» в 1980–1981 гг. поляки называют «фестивалем свободы». Это был период всеохватывающей эйфории, бесчисленных надежд и невероятного в современности идеализма. Вместе с тем, это было время опасений за будущее, период политического напряжения и экономического кризиса. Но никакие опасения не могли в те дни уничтожить позитивной энергии. Тогда возник не только миф о первой «Солидарности», но и было сделано множество конкретных дел: издание сотен запрещённых цензурой книг, создание журналов, общественных организаций, неформальных структур, наследие которых сохраняется в Польше до сих пор. Коммунисты видели в «Солидарности» смертельную опасность для себя и активно готовились к её уничтожению.

В конце 1981 г. генерал Ярузельский подготовил введение в Польше военного положения. В последний момент он сделал отчаянную попытку заручиться поддержкой советских войск в Польше в случае провала. Но из Москвы ему было сказано, что военного вмешательства не произойдет ни при каких обстоятельствах. На заседании Политбюро 10 декабря Андропов твердо заключил: «Мы должны думать, прежде всего, о нашей собственной стране и об укреплении Советского Союза». КГБ знал о растущем недовольстве и в советском обществе нехваткой товаров и бесконечными очередями за продуктами.

В ночь с 12 на 13 декабря 1981 г. «фестиваль свободы» был прерван – введено военное положение, арестованы тысячи активистов «Солидарности», убито несколько десятков людей и полностью запрещены все гражданские права и свободы. На несколько месяцев полностью прекратилась социально-культурная жизнь страны, а потом на годы были возвращены законы деспотического коммунистического режима. Многие поляки постарались после введения военного положения покинуть родину, другие ушли во внутреннюю эмиграцию. Два посла «народной» Польши – в Вашингтоне и в Токио – Ромуальд Спасовский и Здислав Рурарж – попросили в США статус политического беженца и получили его. Заочно они были приговорены в Варшаве к смертной казни, а вся их собственность – конфискована.

В Кремле вздохнули с облегчением. Несмотря на нежелание брать поляков «на иждивение», Политбюро выделило Ярузельскому дополнительно 2,7 миллиарда рублей кредитов, а также зерно, масло и мясо из государственных резервов. За предыдущие два года польской революции советская помощь польскому режиму достигла 4 млрд «переводных» рублей, из них 3 млрд в твердой западной валюте. Польша, однако, оказалась бездонной бочкой. В марте 1982 г. Ярузельский потребовал дополнительной помощи.

Первая «Солидарность» быстро стала недостижимым идеалом. Особенно сильно он пострадал после падения коммунизма в 1989 г. Оказалось, что мечты первой «Солидарности» реализовать уже невозможно, что идеал столкнулся с суровыми реалиями «нормальной» капиталистической и демократической жизни, в которой запас идеализма быстро истощился.

Несмотря на военное положение, «Солидарность» продолжала существовать в подполье, при поддержке широкого спектра доноров и союзников от профсоюзов США и католической церкви до социал-демократов Западной Германии, Норвегии и Швеции. Ситуация в Польше напоминала котел под спудом, который в будущем должен был обязательно взорваться. Польский кризис 1980–1981 гг. показал, что политические и экономические ресурсы удержания Восточной Европы в коммунистической империи исчерпаны. Сталинский замысел вырвать стомиллионный регион из тела Европы и переориентировать его на СССР окончился провалом. Законы рыночной экономики, неэффективность коммунистического хозяйствования и глубокая неприязнь восточных европейцев к тоталитарному СССР предопределили этот провал. Не зная, что делать, Брежнев и его окружение двигались по инерции, боясь трогать сложившиеся структуры, включая СЭВ. Единственное, что еще удерживало Восточную Европу в орбите Москвы, – был страх перед советской военной силой. Факт, что Кремль не был готов пойти на интервенцию в 1980–1981 гг., оставался тайной для всех, кроме нескольких посвященных.