История России. XX век. Деградация тоталитарного государства и движение к новой России (1953—2008). Том III

Экономические тенденции ельцинского периода имели следствием складывание в российском обществе форм крайнего социального неравенства. В 1990-е гг. в России формировалась новая социальная структура. В отличие от прежней большевицкой, когда социальная стратификация выстраивалась по воле коммунистической власти, новая социальная структура стала в первую очередь зависеть от распределения собственности и богатства. Быстро сложились три класса, типичных для капиталистического общества, – верхний, средний и нижний. Но пропорции трех классов разительно отличались от пропорций, характерных для современных развитых индустриальных стран. Если в последних численно доминирует благополучный средний класс, составляющий две трети населения, то в России большинство населения оказалось в бедствующем, едва сводящем концы с концами, нижнем классе. Верхний и средний классы составили вместе не более 20–25 % населения.

Еще одной отличительной чертой ельцинского периода, сохранившейся и в последующем, явились гораздо более резкие, чем в западных странах, контрасты в положении и образе жизни трех классов. В этом отношении Россия стала все более напоминать латиноамериканские страны. Во второй половине 90-х гг. сложилась узкая прослойка сверхбогатых людей – долларовых миллиардеров и миллионеров. Первые списки российских долларовых миллиардеров, появившиеся в западных источниках в 1997–1998 гг., включали не более пяти человек. Спустя пять лет в стране было 17, а в 2005 г. 44 долларовых миллиардера. Общее их состояние оценивалось в 250 миллиардов долларов, что равнялось доходам консолидированного государственного бюджета и одной трети национального ВВП. По количеству долларовых миллиардеров Россия, которая в тот период по среднедушевому доходу уступала не только развитым индустриальным странам, но и многим развивающимся, среди них Мексике и Венесуэле, вышла на второе место в мире после США, а Москва по числу проживающих в ней миллиардеров заняла второе место после Нью-Йорка. Количество долларовых миллионеров в стране в 2005 г. приблизилось к 90 тыс. человек (5-е место в мире). Если в ряды миллиардеров входили только предприниматели, по преимуществу представители топливно-энергетических отраслей, то среди миллионеров наряду с бизнесменами много мест также досталось представителям государственной власти, создателям массовой культуры, известным спортсменам, лидерам криминальных структур.

Долларовые миллиардеры и миллионеры составили элиту российского верхнего класса, численность которого не превышала 3–5 % населения. По уровню жизни верхний класс, который стали отождествлять с «новыми русскими», не уступал, а то и превосходил верхний класс развитых индустриальных стран. Российские нувориши вышли на лидирующие позиции по скупке недвижимости в европейских столицах, на самых богатых мировых курортах, по престижным приобретениям на международных аукционах. В самой России они создали отдельные анклавы проживания (знаменитая «Рублевка» в Подмосковье), выстроив в течение нескольких лет особняки и инфраструктуру, которые в сравнении с домами и условиями существования «старых советских» являли яркую и вызывающую демонстрацию блеска и нищеты нового русского капитализма.

Мнение ученого:

Ведущий современный российский элитолог Геннадий Константинович Ашин так оценивал тот слой, который обычно называют российской элитой:

«Мы можем с грустью констатировать, что в верхних эшелонах политической власти России мы почти не находим элиты в нормативном плане, а лишь ее функциональный суррогат, который способен отстаивать свои клановые интересы, но не способен отстаивать коренные интересы российского народа, выполнить роль интегратора его интересов, не является образцом высокой морали; эту «элиту» правильнее назвать «и. о. элиты», то есть она выполняет функции элиты, не будучи действительно элитой. Не случайно многие российские социологи и политологи считают, что подлинные элиты у нас не сложились, их заменяют кланы, клики». – Г. К. Ашин. Элитология: история, теория, современность. М.: МГИМО-Университет, 2010. С. 251.