История России. XX век. Деградация тоталитарного государства и движение к новой России (1953—2008). Том III

В ответ на выступление ГКЧП волна демонстраций протеста прошла по десяткам городов от Минска до Сахалина. Мэр Москвы Гавриил Попов и городские власти Москвы тесно сотрудничали с правительством Ельцина, а в Санкт-Петербурге мэр Анатолий Собчак выступил в его поддержку, возглавив массовые демонстрации жителей города 19 и 20 августа. В других городах митинги были менее многолюдными, но выступлений в пользу ГКЧП не было нигде. Местные власти в первый же день поддержали Ельцина на Воркуте, на Камчатке, во Львове, в Кемерово, Нижневартовске, Томске. На некоторых шахтах начались забастовки. Утром 20 августа Верховный Совет РСФСР обратился к гражданам. Вслед за Ельциным, он расценил действия ГКЧП как государственный переворот и объявил их незаконными.

Более двух суток на баррикадах у Белого дома охрану несли 100 тысяч москвичей и поспешивших в столицу жителей других городов. Оружия у них не было, их задачей было своими телами создать надежный щит. На баррикадах уже реяли трехцветные русские флаги, хотя над самим Белым домом развевался на августовском ветру еще красный с синей полосой у древка флаг советской России.

Три раза ГКЧП принимал решение о штурме Белого дома, и три раза оно ни к чему не вело, в том числе и последняя попытка – использовать отряд спецназа КГБ «Альфа». Военное командование, равно как и рядовой состав, кровопролития не желали. К ночи на 20 августа часть введенных в Москву войск перешла на сторону Ельцина, а другие – заняли выжидательную позицию. Дальнейшее использование ГКЧП силовых методов в подобной ситуации означало бы развязывание кровопролитной, с катастрофическими последствиями гражданской войны, на что путчисты не решились. По несчастной случайности, в тоннеле под Новым Арбатом в ночь с 20 на 21 августа бронетранспортёрами были задавлены три молодых человека. Им посмертно присвоили звания Героев Советского Союза.

Исход противостояния между ГКЧП и российскими властями решился 20 августа, когда Ельцин и его сторонники пресекли попытки захвата Белого дома путчистами, переломили ход событий в свою пользу и взяли под контроль ситуацию в России. А утром 21 августа Борис Ельцин на экстренном заседании Верховного Совета РСФСР сообщил, что «группа туристов» из числа лидеров ГКЧП едет в аэропорт Внуково, чтобы лететь оттуда в Крым для замаливания грехов перед законным Президентом СССР. Горбачев их принять отказался. По приказу Ельцина они были арестованы. Вечером того же дня члены ГКЧП были возвращены в Москву в качестве арестантов. Подавленный Горбачев вернулся в Москву, по собственному признанию, как «в другую страну». На пресс-конференции он обмолвился, что «всего всё равно не расскажет». Ельцин до правды и не докапывался.

Безусловно, что как политический стратег Ельцин, уже утром 19 августа заклеймивший действия ГКЧП как «самое тягчайшее государственное преступление», а его участников как «государственных преступников», и предпринявший решительные и четкие меры по организации сопротивления, оказался на голову выше путчистов. Именно в августовские дни 1991 г. он приобрел известность гроссмейстера экстремальных ситуаций. Но главные просчеты путчистов были все же связаны отнюдь не с недоучетом «фактора Ельцина».

Среди таковых на первом месте оказалась неспособность ГКЧП реалистически оценить возможную реакцию российского населения на свои действия. Эта реакция со стороны политически активных масс характеризовалась решительным неприятием заговора и твердой поддержкой российского правительства. Особенно ярко это проявилось в Москве.

Другой главный просчет путчистов заключался в явной переоценке власти центра над союзными республиками. Большинство среди них достигли уже той степени суверенности, которая исключала в их глазах легитимность действий ГКЧП. Они заняли в отношении акций путчистов позицию или осуждения, или непризнания. С точки зрения возможностей подчинения республик указам ГКЧП путч безнадежно запоздал, он в условиях августа 1991 г. мог только ускорить процесс их «разбегания» из СССР. Это и стало важнейшим следствием августовских событий, начавшихся как заговор с целью сохранения СССР, КПСС, власти старой партийно-государственной элиты, но обернувшихся антикоммунистической «бархатной революцией», которая разрушила союзные государственные структуры, власть КПСС, ее саму и «Союз нерушимый республик свободных».