История российского мусульманства. Беседы о Северном исламе

«[967 г.] Неудовольствие Императора Никифора Фоки на Болгарского Царя Петра служило для Святослава поводом к новому и еще важнейшему завоеванию. Император, желая отмстить Болгарам за то, что они не хотели препятствовать Венграм в их частых впадениях в Грецию, велел Калокиру, сыну начальника Херсонского, ехать Послом в Киев, с обещанием великих даров мужественному Князю Российскому, ежели он пойдет воевать Болгарию. Святослав исполнил желание Никифора, взяв с Греков на вооружение несколько пуд золота, и с 60000 воинов явился владиях на Дунае. Тщетно Болгары хотели отразить их: Россияне, обнажив мечи и закрываясь щитами, устремились на берег и смяли неприятелей. Города сдалися победителю. Царь Болгарский умер от горести. Удовлетворив мести Греков, богатый добычею, гордый славою, Князь Российский начал властвовать в древней Мизии; хотел еще, в знак благодарности, даров от Императора и жил весело в Болгарском Переяславце, не думая о том, что в самое сие время отечественная столица его была в опасности[267]».

Несмотря на кажущиеся совпадения, нельзя не отметить, что арабские географы долгое время путали волжских булгар с дунайскими болгарами, – это видно и из уже приводившегося нами сообщения ал-Мас’уди. Думается, что и в сообщении ибн Хаукала смешиваются несколько разных происшествий. Неудивительно, если арабский ученый, подобно своим предшественникам, путал не только волжских булгар и дунайских болгар, но и смешивал их с так называемыми «черными болгарами», жителями Черной Болгарии, упоминаемыми Константином Багрянородным в его описаниях побережья Черного моря. Очевидно, что в своих громких черноморских и дунайских походах Святослав мог разбить, и, скорее всего, разбил именно «черных болгар», и слух об этом событии мог, как водится, достичь Ирана и Средней Азии в искаженном виде.

Наши сомнения по поводу факта столкновения Святослава с волжскими булгарами не исключают, конечно же, того, что этот факт мог иметь место, хотя очевидно, что Святослав не смог обложить булгар данью, как вятичей. Коль скоро «Повесть временных лет» говорит, что походы Святослава были не простым упражнением в доблести, но и постоянно расширяли круг данников Киева за счет хазар, дунайских болгар и даже византийцев, то простое разрушение и ограбление Болгара на манер внезапных варяжских набегов не слишком вписывается в военно-политическую деятельность Святослава.

Другое дело, что военные действия Святослава на юге – в Хазарии и Причерноморье, могли сопровождаться и каким-то небольшим новгородским набегом по Оке на Волжскую Булгарию: в общей суматохе, вызванной нападениями Святослава на Хазарию, новогородцы вполне могли воспользоваться возможностью напасть на волжских булгар, тем более, что они гораздо больше, чем Святослав, знали о том, чем можно поживиться в Болгаре.

Как бы то ни было, исторические последствия событий 965–968 годов для Хазарии и Волжской Булгарии несравнимы: Хазария перестала существовать как государство, тогда как для Волжской Булгарии эти события сыграли, несмотря ни на что, крайне положительную роль. С падением Хазарии булгарская торговля по Волге обрела полную свободу, к тому же булгарское государство перестало платить дань хазарам и стало независимым, что послужило серьезнейшим фактором его дальнейшего бурного экономического и политического развития. И в этом смысле упоминание в арабских источниках булгарских городов имеет значительно большее значение, чем сообщение ибн Хаукала о, скорее всего, мнимом нападении русов на Волжскую Булгарию.