Как человек опасливый и малограмотный, Каплинский старался возможно реже писать начальству, но донесения сотрудника Павлова (агентурный псевдоним, данный ему в честь Павлыча — Медникова) расценивались высоко. Обыкновенно Каплинский сообщал такие сведения, которые не могли его провалить. Охранное отделение тоже, дорожа им как единственным солидным источником по Бунду, прикрывало его. Избегая по системе Зубатова слишком близкого, непосредственного участия в практической революционной деятельности, Каплинский старался занимать позицию человека бывалого, оказывал изредка технические услуги и благодаря прежним связям имел возможность узнавать многое.
Провокаторство Каплинского впоследствии выявил Бурцев. Каплинского после революции нашли в Саратове и по решению трибунала в 1918 году расстреляли.
В 1900 году Каплинский указал на ковенский кружок. Эта группа из тринадцати человек была арестована и привезена в Москву. Двоих из них «охранке» удалось завербовать: шляпочника Вилькийского и резчика Валта.
В апреле 1912 года стало известно, что в Вильно организован «террористический отряд» с целью убить губернатора края фон Валя, прокурора Виленской палаты и других важных чиновников. В отряде — четыре местных еврея и два поляка, а также два неустановленных лица. Заготовлено шесть новых револьверов, два кинжала...
К предупреждению об опасности губернатор отнесся скептически и продолжал разъезжать по городу. Однажды, когда фон Валь вышел из цирка и садился в карету, в него выстрелил стоявший рядом в толпе рабочий Г. Лекух. Раненный в левую руку, губернатор правой схватил стрелявшего, но тот успел еще раз выстрелить, и опять неудачно.
Лекуха повесили, а фон Валь стал товарищем министра внутренних дел и командиром корпуса жандармов.
После покушения были учреждены охранные отделения в Одессе, Вильно, Житомире и Кишиневе — черте еврейской оседлости. В Минске дело розыска вел жандармский офицер Хрыпов, в Киеве начальником вновь учрежденной там «охранки» стал А.И. Спиридович, который на первых же порах отличился. «Ночью на 11 апреля 1903 года, — телеграфировал он в Москву, — в Бердичеве обыскано 32 квартиры; 30 человек арестовано; у 8 поличное, в том числе около 4000 бундовских майских прокламаций, библиотечка более ста нелегальных книг, около ста разной нелегальщины, заграничная переписка; у А. Грузмана 10 двухаршинных картонок-трафареток для печатания «Долой самодержавие» и других русских и еврейских революционных надписей на флагах...»
В 1903 году Еврейский рабочий союз чувствовал себя уже настолько уверенно, что не боялся действовать почти открыто. В Житомире, например, захвачена сходка, посвященная памяти декабристов, на которой присутствовало 113 человек. Собрание это происходило в нанятом помещении под видом еврейской свадьбы.
Интересна была обстановка этого празднования. В помещении, где происходило собрание, никакой мебели не было, кроме стола. На стене — огромный красный флаг с надписями: «1825— 1903. Слава памяти декабристов! Да здравствует политическая свобода! Да здравствует социализм!» Рядом развешаны портреты Маркса, Чернышевского, Лассаля. Все это освещено несколькими свечами. На столе — пиво, колбаса и яблоки.
В помещении сыщики изъяли около сотни революционных изданий и программу вечера:
«Декабрьское восстание и современное рабочее движение.
Ушер: Тост памяти декабристов. Присяга.
Люба: Памяти Чернышевского.
Хайкель; Памяти Балмашева.
Муня: Памяти Лекуха.
Финал: Друзья, не теряйте бодрость в неравном бою!»
На оборотной стороне программы приводился счет расходов вечеринки, а именно: «ведро пива — 1 р. 20 коп., полпуда хлеба — 50 коп., 5 селедок — 25 коп., 5 фунтов колбасы — 1 р. 25 коп., 2 фунта конфет — 50 коп., 5 фунтов яблок — 35 коп., 2 фунта сахару — 28 коп., чай — 10 коп.».
Итого — четыре рубля сорок три копейки. На 113 человек! Вот как справляла свои празднества демократия начала века!..
Куплено на японские деньги
Леворадикальные силы попытались использовать некоторый спад в экономике, проигранную войну с Японией, январскую трагедию.
Ленин советовал «боевому комитету» большевиков: «Основывайте тотчас боевые дружины везде и повсюду, и у студентов, и у рабочих особенно... Пусть тотчас же вооружаются они, как могут, кто револьвером, кто ножом, кто тряпкой с керосином для поджога... Отряды должны тотчас же начать военное обучение на немедленных операциях. Одни сейчас же предпримут убийство шпика, взрыв полицейского участка, другие — нападение на банк для конфискации... Пусть каждый отряд сам учится хотя бы на избиении городовых...»
Теперь уже ясно, что восстание 1905 года в большой степени финансировали Америка и Япония.
Военный агент японской миссии полковник Акаши после разрыва дипломатических отношений перебрался в Европу и там установил тесные связи с русскими эмигрантами-революционерами. В этом ему помогали международные шпионы: финский социалист Циллиакус и эсер грузин Деканози.