История российского терроризма

—Знакомо ли вашему величеству имя Григория Распутина?

Царя вопрос насторожил:

—Да, государыня рассказала мне, что она несколько раз встречала

его у Вырубовой. Это, по ее словам, очень интересный человек: странник, много ходивший по святым местам, хорошо знающий Священное писание, и вообще человек святой жизни...

Царь лукавил. Он уже встречался с Распутиным. Под давлением Столыпина Николай Александрович признался:

—Действительно, государыня уговорила меня встретиться с Распутиным, и я видел его два раза... Но почему, собственно, это вас интересует? Ведь это мое личное дело, ничего общего с политикой не имеющее. Разве мы, я и моя жена, не можем иметь своих личных знакомых? Разве мы не можем встречаться со всеми, кто нас интересует?

Князь Юсупов считал, что Распутин обладал гипнотической силой, благодаря которой возымел совершенное влияние на царицу и через нее влиял на царя.

Вот, к примеру, один из монологов Распутина:

—У царя я человек свой... вхожу без докладу. Стукотну, вот и все.

А ежели два дня меня нету, так и устреляют по телефону!.. Григория

Ефимовича дожидаются. Вроде я у них как примета. Все меня уважают.

Хороша царица, баба ничего. И царенек хорош. И все ко мне... Вот раз,

значит, я приехал и прямо к царю. Дверь раскрываю, Николай Николаевич там был, великий князь. Не любит меня, зверем смотрит. А мне ничего. Я к нему злобы не питаю. Сидит он, а меня увидел — уходить собирается. А я ему: посиди, говорю, чего уходить — время раннее. А он-то, значит, царя соблазняет, все на Германию его наговаривает. Ну а я и говорю: кораблики понастроим, тоды и воевать, а теперь, выходит, не надо. Рассерчал Николай Николаевич, кулаком по столу и кричит. Ну а я ему: кричать-то зачем. Он царю: ты бы его, говорит, выгнал. А я царю объясняю, что я правду знаю и все наперед скажу и что ежели не гоже Николаю Николаевичу со мною в одной комнате, то пускай сам уходит. Христос с ним. Вскочил Николай Николаевич, ногою топнул и прочь. Дверью потряс крепко.

Распутин набирает силу. Он уже через императрицу назначает министров, проворачивает торговые операции, берет за услуги огромные взятки.

А царица пишет супругу в Ставку:

«Наш Друг (Распутин) просил же тебя закрыть думу, Аня (Вырубова) и я тебе об этом писали. Будь императором. Будь Петром Великим, Иоанном Грозным, императором Павлом... Львова — в Сибирь, Гучкова, Милюкова, Поливанова — тоже в Сибирь...»

Столыпин приказал арестовать Распутина и выслать в административном порядке. Но Распутин стал избегать обстановки, в которой можно было арест произвести, редко выбирался из великокняжеского дворца, где его привечала великая княгиня «черногорка» Милица Николаевна.

Поведению и деятельности Распутина радовались только революционеры, полагая: чем хуже — тем лучше. Распутин компрометировал царскую власть — и тем был хорош.

Столыпин рассказывал председателю думы М. Родзянко о приходе к нему Распутина: «Он бегал по мне своими белесоватыми глазами и произносил какие-то загадочные и бессвязные изречения из Священного писания, как-то необычно разводил руками, и я чувствовал, что во мне пробуждается непреодолимое отвращение к этой гадине, сидящей напротив меня. Но я понимал, что в этом человеке большая сила гипноза и что он производил довольно сильное, правда, отталкивающее впечатление...»

То же повторилось и с преемником Столыпина Коковцевым: «Когда Распутин вошел в мой кабинет и сел в кресло, я был поражен отталкивающим выражением его глаз. Глубоко сидящие и близко расположенные, они долго не отрывались от меня, Распутин отводил их, как бы пытаясь произвести определенное гипнотическое воздействие. Когда подали чай, Распутин схватил полную руку печенья, опустил его в чай и снова остановил на мне свои рысьи глаза. Мне надоели его попытки гипнотизирования, и я сказал ему несколько резких слов, насколько это бесполезно и неприятно пялить на меня глаза, потому что это не оказывает на меня ни малейшего воздействия».

Царь уезжал отдыхать в Крым, и Распутин уже было устроился в царском поезде, но разозленный генерал Джунковский выкинул его по дороге. Пришлось Распутину добираться до Ялты своим ходом и останавливаться в гостинице. Ялтинский градоначальник генерал Думбадзе вызвал пристава.

— Распутина из Ялты живым не выпускать.

Распутин, однако, из гостиницы почти не выбирался, сосредоточившись на крымской мадере, до которой был большой охотник. Его заманивали на пикник, но не вышло.

Более удачливым было покушение на Распутина Хионии Гусевой. Она выглядела нищенкой, да, собственно, ею и была, вся в струпьях, с провалившимся носом. Бывший друг Распутина, а потом его лютый враг иеромонах Илиодор благословил Хионию. В селе Покровском, когда Распутин доставал милостыню из кошелька, она ударила его ножом. Распутин телеграфировал в царский дворец: «Каката стерва пырнула в живот. Грегорий».