В самый разгар перестройки пост Генерального прокурора СССР занял А. Я. Сухарев. В это бурное перестроечное время он смог продержаться в кресле Генерального чуть более двух лет.
В те годы в стране активно предпринимались меры по преодолению так называемого «застойного периода», происходило раскрепощение экономической инициативы, расширение политической демократии, обогащение правового статуса личности. Богаче и содержательнее становился и прокурорский надзор. Тем не менее, вслед за А. М. Рекунковым, Сухарев признал, что органы прокуратуры оказались еще «недостаточно подкованными» по целому ряду практических аспектов прав человека.
Начал поднимать голову экстремизм и национализм. Пролилась кровь в Сумгаите, завязался «карабахский узел», начались многомесячные забастовки. Все это наносило колоссальный ущерб стране. На одном из заседаний коллегии Прокуратуры Союза ССР Сухарев сказал, что прокуроры «проглядели националистический нарыв, не упредили разгула беспорядков».
Спустя несколько лет после начала перестройки в стране резко обострилась ситуация с преступностью. Увеличилось число убийств, причинения тяжких телесных повреждений, изнасилований, разбоев и грабежей. Опасно нарастала корыстная преступность, во многом определяющая устойчивость преступных групп, как в сфере экономики, так и в уголовной среде. Участились случаи применения преступниками оружия, технических средств, их более активного противодействия правоохранительным органам. Экономика все теснее сращивалась с преступной средой. Политбюро ЦК КПСС, Правительство СССР, рассматривая положение дел с преступностью, признавали его критическим. Резкой критике подверглись правоохранительные органы, в их числе и прокуратура. Верховный Совет СССР в постановлении «О решительном усилении борьбы с преступностью» признал возможным образовать временные комитеты по борьбе с преступностью. Сухарев понимал, что в таких условиях нужны новые, нетрадиционные подходы к работе. На это он и пытался настраивать подчиненных.