История Российской прокуратуры. 1722–2012

После Февральской революции И. Г. Щеловитова арестовали одним из первых. Он содержался в Петропавловской крепости. Чрезвычайная следственная комиссия, созданная Временным правительством, предъявила ему обвинения в злоупотреблении служебным положением, превышении власти и других преступлениях. После Октябрьской революции его перевели в Москву и поместили в Бутырскую тюрьму.

5 сентября 1918 по приговору Верховного революционного трибунала И. Г. Щегловитов был расстрелян.

В молодости И. Г. Щегловитов искренне ратовал за судебную независимость, приветствовал демократические преобразования. Став же министром юстиции и генерал-прокурором, он, по словам современников, «круто повернул вправо»: перестал считаться с принципом несменяемости судей и судебных следователей, зачастую изгонял со своих мест неугодных ему судебных работников и прокуроров, а на руководящие должности подбирал людей «более твердых, более монархически настроенных».

При нем были учреждены военно-полевые суды. Надо отдать должное Щегловитову — он, как мог, протестовал против всякой «скорострельной юстиции». В своей записке на имя императора от 9 августа 1906 года он высказался отрицательно по проекту создания военно-полевых судов и о казни через 48 часов после совершения преступления. Соблюдая осторожность в выражениях, Щегловитов писал, что весьма затруднительно выявить те случаи, когда до «постановления судебного приговора надлежит считать по делу вполне безусловно доказанным состав преступления, а равно и виновность в оном обвиняемого и когда, следовательно, на упомянутое дело надлежало бы распространить проектируемый порядок». Министр предлагал обсудить этот вопрос на заседании Совета министров. Однако там его не поддержали, и Совет министров полностью согласился с волей императора. Установленные 48 часов для приведения приговора в исполнение остались незыблемыми. В то же время его хлесткие и, порой, нелицеприятные оценки власти иногда будоражили общество. Чего только стоила одна его известная фраза: «Паралитики власти слабо, нерешительно, как-то нехотя борются с эпилептиками революции».

С началом Первой мировой войны забот у министра юстиции и генерал-прокурора Щегловитова прибавилось — надо было ориентировать своих подчиненных на работу в новых условиях. Справедливости ради хотелось бы отметить, что Иван Григорьевич не только негативно относился к вступлению России в войну (он отлично понимал, к каким катастрофическим последствиям это может привести), но даже вместе с министром внутренних дел Н. А. Маклаковым направил императору доклад, в котором указывал на необходимость скорейшего окончания войны и примирения с Германией, родственной России по политическому строю.

В связи с военными действиями Щегловитов разослал прокурорам и председателям судебных палат и окружных судов несколько циркулярных указаний.