История Румынии

Лишенная какого-либо влияния и ставшая лишь фоном для не знавшей границ мании величия Чаушеску, партия оказалась не в состоянии изменить положение. Боясь потерять в перспективе свои привилегии, лидеры партии безропотно поддерживали политические и экономические авантюры Чаушеску, хотя и выполняли его указания без особого энтузиазма. Рост политического влияния супруги Чаушеску Елены и других членов его семьи, а особенно сына Нику, позволяло говорить о династическом характере румынского коммунистического режима. Поначалу робко, а затем все решительнее Чаушеску навязывал обществу идею о наследовании власти и своем возможном наследнике в лице Нику Чаушеску. Назначенный главой Союза коммунистической молодежи, а затем получивший пост первого секретаря партийной организации уезда Сибиу, Нику был занят в основном светской жизнью и проявлял весьма мало интереса к будущей политической карьере. Елена Чаушеску взяла на себя роль протеже своего супруга, будучи уверенной в том, что она обладает особыми интеллектуальными качествами, и после 1971 г. все активнее стала /665/ вмешиваться в дела науки. Поднимаясь на все более высокие ступени как в государственной, так и в партийной иерархии, она в результате стала первым заместителем премьер-министра страны. Ее страстное желание добиться как можно больше академических титулов привело к тому, что при подготовке каждого зарубежного визита, приспешники Чаушеску настаивали на присвоении ей различных академических наград или званий. В 1974 г. она была принята в Румынскую академию, однако, к чести действительных ее членов, следует заметить, что желание Елены Чаушеску возглавить этот научный форум удовлетворено не было.

Осенью 1971 г., после возвращения из поездки по Азии был смещен со своего поста ответственный за идеологическую пропаганду И. Илиеску, который выразил свое несогласие с намерением Чаушеску следовать китайско-корейской модели. Единственной попыткой открыто высказать несогласие с проводимой Чаушеску политикой стало выступление члена ЦК РКП К. Пырвулеску, который на XII съезде (1979) осудил культ личности и отказался голосовать за очередное переизбрание Чаушеску на пост Генерального секретаря компартии. Выступление, однако, было прервано, он был немедленно выведен из зала, а затем сослан в провинциальный город, где находился под домашним арестом.

Десятого марта 1989 г. группа старых членов партии – Г. Апостол (бывший соперник Чаушеску в борьбе за пост Генерального секретаря партии в 1965 г.), А. Бырлэдяну (инициатор политики экономической независимости), К. Пырвулеску (бывший член тройки, которая возглавила партию после устранения Ш. Фориша весной 1944 г.), С. Брукан (главный редактор центрального печатного органа компартии «Скынтейя» в 1944–1956 гг., посол в США в 1956–1959 гг. и представитель Румынии в ООН в 1959–1962 гг.), К. Мэнеску (министр иностранных дел в 1961–1972 гг. и единственный румын, ставший в 1967–1968 гг. председателем Генеральной Ассамблеи ООН) и Г. Рэчану (ветеран компартии) – обратились к Чаушеску с открытым письмом, известным как «Обращение шести». Впервые бывшие лидеры партии потребовали от Чаушеску прекратить кампанию по укрупнению сел, восстановить гражданские свободы и обеспечить повышение уровня жизни народа. Понимая, что внимание мировой общественности приковано к Румынии, Чаушеску ограничился усилением надзора за авторами письма и их содержанием под домашним арестом. Этот протест исходил от уже отправленных на пенсию ветеранов партии. Они /666/ выступали за восстановление роли партии и проведение политического курса в соответствии с реальными условиями того времени.

Из всех структур, на которые опирался режим Чаушеску, в самом выигрышном положении оказались органы безопасности. Располагая точной информацией об усилении оппозиции в стране, секретные службы постепенно отказывались от массовых репрессий. Органы безопасности использовали в основном методы устрашения и в меньшей мере явное насилие, но все же под их контролем находилось все румынское общество. Их представители иногда прибегали и к убийствам. Неудачные попытки покушений на правозащитников, работавших в румынском отделе радиостанции «Свободная Европа», и убийство агентами органов безопасности инженера Г. Урсу свидетельствовали о том, что отказ от массовых актов насилия объяснялся указаниями самого диктатора, а не изменением ментальности сотрудников данного ведомства.