История Рунного посоха

Д’Аверк вынул меч и аккуратно приставил острие к горлу нового пленника. В своей кабаньей маске и металлических гранбретанских доспехах француз выглядел опасным и страшным.

– Как тебя зовут? – спросил Д’Аверк, и его голос прозвучал гулко, усиленный маской.

– Капитан Шагаров. Где моя команда?

Чернобородый великан сверкнул на них глазами, нисколько не смущенный пленением.

– Где моя команда?

– Ты говоришь о безумцах, которых отправил убивать людей? – уточнил Оладан. – Они утонули, все, кроме одного, и он рассказал нам о твоей подлости.

– Дураки! – выругался Шагаров. – Вас всего трое. Думаете, что поймали меня, когда у меня на другом корабле целая команда?

– Если ты не понял, одну команду мы уже отправили на дно, – хмыкнул Д’Аверк. – И теперь, когда у нас уже есть опыт, мы наверняка справимся и со второй.

На мгновение в глазах Шагарова промелькнул страх, но затем его лицо закаменело.

– Я вам не верю. Те, кто был на этом корабле, жили только для того, чтобы убивать. Как же вы смогли…

– А вот так, смогли, – подтвердил Д’Аверк и повернул голову, совершенно скрытую огромным шлемом, к Хоукмуну. – Поднимемся на палубу и доведем наш план до конца?

– Еще секунду, – Хоукмун наклонился над Шагаровым. – Хочу задать ему вопрос. Шагаров, твои люди брали в плен какую-нибудь девушку?

– У них приказ женщин не убивать, а приводить прямо ко мне.

– Зачем?

– Не знаю, мне лично приказано отправлять девушек к нему, я и отправляю. – Шагаров засмеялся. – Между прочим, вы не сможете держать меня здесь долго. Через час мои люди что-нибудь заподозрят, и вы все трое станете покойниками.

– А почему ты не взял никого из них на этот корабль? Может, потому что они нормальные и даже они пришли бы в ужас от того, что здесь было?

Шагаров пожал плечами.

– Придут, как только я позову.

– Может быть, – сказал Д’Аверк. – Вставай, пошли.

– А те девушки, – продолжал Хоукмун. – Куда ты их отправлял, к кому?

– Вглубь острова, к хозяину, разумеется. К Безумному богу.

– Так ты действительно служишь Безумному богу? И твои пираты тоже его прислужники?

– Ну да, я служу ему, хотя я не член культа. Его доверенные лица хорошо мне платят, чтобы я грабил на море и присылал им добычу.

– Но зачем так сложно?

Шагаров фыркнул.

– У них нет мореходов. И кто-то придумал схему, чтобы заработать деньжат, хотя я не знаю, зачем им вся эта добыча. – Он поднялся на ноги, возвышаясь над ними. – Ладно, пошли наверх. Мне интересно, что вы будете делать дальше.

Д’Аверк кивнул остальным. Они ненадолго исчезли в темноте трюма и вернулись, неся длинные незажженные факелы, по штуке на каждого. Д’Аверк подтолкнул Шагарова, чтобы он поднимался по трапу вслед за Оладаном.

Они медленно вышли на палубу под лучи дневного солнца. Борт о борт рядом с их судном стоял большой красивый трехмачтовик. Моряки Шагарова, конечно, сразу поняли, что случилось, и хотели ринуться к ним, однако Хоукмун приставил меч к груди их капитана и прокричал:

– Ни шагу дальше, или мы его убьем.

– Убейте меня, и они убьют вас, – проворчал Шагаров. – И кому от этого польза?

– Молчать. Оладан, зажигай факелы.

Оладан чиркнул огнивом над первым факелом. Тот сразу вспыхнул.

– Слушайте, – сказал Хоукмун, пока полукровка зажигал и раздавал товарищам остальные факелы. – Этот корабль пропитан маслом. Одна искра – и он вспыхнет целиком, а заодно загорится и ваш. Потому мой вам совет: не пытайтесь спасать капитана.

– Значит, мы все сгорим, – заключил Шагаров. – Вы такие же психи, как и те, кого вы убили.

Хоукмун покачал головой.

– Оладан, готовь ялик.

Тот перешел на корму, к самому дальнему люку, над которым торчала лебедка, откинул крышку люка и скрылся внизу, таща за собой канат.

Хоукмун заметил, что матросы на другом корабле зашевелились, и угрожающе взмахнул факелом. От жаркого огня его лицо сделалось темно-красным, отражение пламени заиграло в глазах.

Оладан вынырнул из люка и принялся одной рукой крутить ворот лебедки, не выпуская из другой факела. Из проема начал медленно подниматься какой-то груз – настолько большой, что едва проходил в отверстие. Шагаров охнул от удивления, обнаружив, что это вместительный ялик, в котором стояли три оседланные лошади, напуганные и ошеломленные тем, как их сначала подняли над палубой, а потом и над морем.

Закончив свою работу, полукровка привалился к вороту, тяжело дыша и утирая пот, – однако даже усталость не мешала ему внимательно следить за тем, чтобы факел не коснулся палубы.

Шагаров сердито фыркнул.

– Хороший план, но вас все равно только трое. Что дальше-то?

– Повесим тебя, – сообщил Хоукмун. – На глазах у команды. У меня имелось две причины, чтобы заманить тебя в ловушку. Первая – мне нужны были сведения. Вторая – я хотел для тебя правосудия.

– Какого еще правосудия? – взревел Шагаров, но в глазах его мелькнул страх. – Зачем совать нос в чужие дела? Мы не сделали тебе ничего плохого. О каком правосудии ты говоришь?

– О правосудии Хоукмуна, – ответил герцог фон Кёльн. Черный Камень в его бледном лбу вспыхнул на солнце и как будто ожил.

– Матросы! – прокричал Шагаров. – Матросы, спасайте меня! В атаку!