История Рунного посоха

– Утром пойдем туда, к Поющему мосту. По другую сторону от него Украния, и до замка Безумного бога много дней пути. Будьте осторожны, вокруг рыщут войска Темной Империи.

В молчании он наблюдал за тем, как они разбивают лагерь.

– Не хочешь ли отужинать с нами, сэр? – почти сардонически поинтересовался Д’Аверк.

Однако голова в шлеме так и осталась склоненной: всадник и его конь застыли неподвижно, словно статуя, и простояли так всю ночь, как будто охраняя товарищей. Или же просто присматривая за ними.

Хоукмун лежал в палатке, глядя на силуэт Воина из гагата-и-золота и гадая, человек ли это вообще. Было неясно, испытывает ли рыцарь к нему, Хоукмуну, дружеские или же враждебные чувства. Он вздохнул. Ему хотелось только найти Иссельду, спасти ее, отвезти обратно в Камарг, увидеть своими глазами, что провинция до сих пор держится. Но его жизнь осложняла странная тайна Рунного посоха, какая-то судьба, которую он должен исполнить, чтобы вписаться в «узор». Но ведь Рунный посох – это предмет, а не разум. Или все-таки разум? Это величайшая сила, к которой можно воззвать, когда даешь клятву. Некоторые верили, что он направляет всю историю человечества. Но в таком случае, подумал герцог Кёльнский, неужели сила нуждается в «слугах», если ей и так, по сути, служат все люди?

Хотя, может быть, не все? Может быть, время от времени появляются силы – например, Темная Империя, – которые мешают Рунному посоху чертить узор человеческой судьбы. Вот тогда, возможно, ему и требуются слуги.

Хоукмун совсем запутался. В эти дни ему было не до глубокомысленных умозаключений подобного рода, не до отвлеченных философствований. Вскоре он уже спал.

Глава вторая Дворец Безумного бога

Они скакали два дня, прежде чем доехали до Поющего моста, переброшенного над полосой моря между двумя высокими утесами, отстоявшими друг от друга на несколько миль.

Поющий мост был ошеломительным зрелищем: казалось, он сделан вовсе не из материальной субстанции, а из огромного множества лучей разноцветного света, которые кому-то удалось переплести. Здесь были золото и сверкающая синева, яркий, пламенеющий красный, зеленый и ослепительный желтый. Мост вибрировал, словно живой орган, а под ним в острых скалах пенился прибой.

– Что это такое? – заинтересовался Хоукмун. – Уж точно не природное явление.

– Артефакт из глубины времен, – ответил Воин из гагата-и-золота, – созданный позабытой наукой позабытого народа, жившего между падением Смертельного Дождя и подъемом Княжеств. Мы не знаем, кто были те люди, как они появились и как умерли.

– Ну, ты-то наверняка знаешь, – бодро заявил Д’Аверк. – Не разочаровывай меня. Ты же всезнайка.

Тот ничего не ответил. Свет, исходивший от Поющего моста, играл на лицах и доспехах всадников всевозможными оттенками. Чем ближе они подходили к огромному мосту из света, тем сильнее волновались животные.

Лошадь Хоукмуна поднялась на дыбы и всхрапнула; он натянул поводья, заставляя ее двигаться вперед, но успокоилась она, лишь когда копыта коснулись настила, сотканного из вибрирующего света. Переправа казалась надежной.

Воин из гагата-и-золота ехал первым, и со стороны это выглядело так, словно все его тело оделось многокрасочной аурой. Последовав за ним на мост, Хоукмун с интересом наблюдал, как удивительный свет обволакивает и его коня, и его самого странным свечением. Обернувшись, он увидел, что Оладан и Д’Аверк, медленно ступившие на мост, тоже сияют, словно существа, явившиеся с неведомой звезды.

Внизу, едва видное из-за перекрещивающихся лучей, колыхалось серое море, вспениваясь у скал. В ушах Хоукмуна нарастало какое-то жужжание, довольно музыкальное и приятное, от которого, кажется, все его существо мелко вибрировало в одном ритме с полосами осязаемого света.

Когда переправа осталась позади, Хоукмун ощутил в себе новые силы, как будто отдыхал несколько дней.

– Да, – подтвердил Воин из гагата-и-золота, с которым он поделился своим наблюдением, – это еще одно свойство Поющего моста, мне о нем говорили.

На третий день пути закапал дождь, мелкая морось, от которой они продрогли и несколько пали духом. Лошади брели по бескрайним, пропитанным водой равнинам Укрании, и казалось, этому серому миру нет конца и края.

На шестой день пути Воин из гагата-и-золота вскинул голову и остановил своего коня, жестом велев встать и остальным. Он вроде бы прислушивался.

Скоро и Хоукмун сумел различить приближающийся конский топот. Вскоре на небольшом холме слева появился отряд всадников в папахах и бурках. Люди были вооружены длинными копьями и саблями, но настолько напуганы, что, не обратив внимания на четверых путников, бешено пронеслись мимо, нахлестывая крупы коней до кровавых брызг.

– Что случилось? – успел прокричать Хоукмун. – От чего вы бежите?

Один из всадников обернулся, не замедляя хода:

– Армия Темной Империи! – крикнул он, уносясь.

Хоукмун нахмурился.

– Стоит ли ехать дальше по этой дороге? – спросил он рыцаря. – Может, поискать другой путь?

– Безопасных путей нет, – ответил тот. – Этот нисколько не хуже других.