Читаем История русских обителей Афона в XIX–XX веках полностью

Ректора Московской академии сопровождали: инспектор академии Анастасий, профессора Н. Ф. Каптерев и В. Н. Мышцын, помощник инспектора академии иеромонах Анастасий (Грибановский), иеромонахи Варсонофий[44], Гедеон и Смарагд, архидиакон Димитрион и 15 студентов академии. Из Пантелеймонова монастыря прибыл наместник архимандрит Нифонт с иконой вмч. Пантелеймона, из Ильинского скита – архимандрит Гавриил. Всенощное бдение совершалось с 9 вечера до 4,5 часов утра. На освящение собора была принесена великая святыня из кириархиального Ватопедского монастыря – «Пояс Богородицы», положена на специальном аналое и пребывала там во время всего праздника. В эти же дни был освящен придел в честь святого благоверного князя Александра Невского, свт. Иннокентия Иркутского и преп. Давида. В освящении участвовал архимандрит Давид, живший неподалеку в безмолвии. Тот самый архимандрит Давид, который во время смуты был избран игуменом скита, а затем выслан в Россию. 26 июля того же года был освящен и придел святой равноапостольной Марии Магдалины, небесной покровительницы императрицы.



Иконы «Отрада и утешение» и «Достойно ЕСТЬ»


Теперь немного о самом соборе. Построен он был по проекту петербургского профессора архитектуры Щурупова Михаила Арефиевича под наблюдением константинопольского архитектора Я. Г. Гкочо. Длина собора составляет 88 аршин[45], ширина – 45 аршин, высота колокольни – 60 аршин. Собор имеет 150 окон и пол из каштанового дерева. Перед иконами святого благоверного великого князя Александра Невского и свт. Алексия, митрополита Московского, находились под балдахином раки с частицами св. мощей угодников Божиих, с частями Животворящего Креста Господня. В иконостасе собора обращали на себя внимание 6 икон местного ряда работы петербургского художника Тронина: Спасителя, Божией Матери, апостола Андрея, преп. Антония Великого, свт. Иннокентия Иркутского и Алексия человека Божия. Этот же художник написал запрестольный образ, изображающий таинство Евхаристии, расписал главный и алтарный купола.


Семисвечник главного алтаря собора


У первой колонны, с левой стороны от входа в собор, размещалась очень древняя икона Божией Матери «Милующая». Эта икона была обретена в Константинополе в стене турецкой мечети, в которую был превращен православный храм. Икона была найдена строителями-греками, которые отнесли ее православному священнику, а тот передал ее в Андреевский скит. Икона эта относится к X–XI в.

На правой стороне, на первой от входа колонне второго ряда находилась Феодоровская икона, копия чудотворной иконы из Костромы. Она подарена скиту помещиком Грязевым из г. Любим Ярославской губернии. Родоначальник рода Грязевых участвовал в военных походах во времена Петра I и не раз получал от нее благодатную помощь. Икона досталась по наследству помещице Ярославской губернии – престарелой девице Глафире Степановне Грязевой, которая, не имея наследников, по письменному завещанию пожертвовала ее в 1856 г. на Афон в Свято-Андреевский скит. Размер иконы 1 аршин, 2,5 вершка, ширина 12 вершков. Украшение иконы состоит из сребропозлащенной ризы, киота с позолоченной рамой, неугасимой лампадой и сени искусной работы.

У второй колонны располагались икона св. Иоанна Предтечи и икона св. апостола Андрея Первозванного, принадлежащая свт. Афанасию Пателарию. От него эта икона перешла Патриарху Серафиму. В соборе висели как древние иконы, так и иконы нового письма. К древним относились: Казанская (Табынская) и Тихвинская. К новым – иконы Божией Матери: «Отрада или утешение» и «Достойно есть», икона Андрея Первозванного и Антония Великого, икона Антония Великого и Иосифа Песнопевца. Кроме того, имелись иконы: «В скорбех и печалех утешение», «Нечаянная радость», «Скоропослушница», Касперовская и др. Над горним местом главного алтаря была установлена сень, поддерживаемая 16-ю колоннами из темно-зеленого мрамора. Под нею в серебряном киоте была помещена копия чудотворной иконы «В скорбех и печалех утешение». Для главы св. апостола Андрея Первозванного московским мастером Прудниковым был выполнен прекрасный ковчег[46].


Настоятельская стасидия


Настоятельская стасидия – дар его императорского высочества великого князя Алексея Александровича. На ней изображен двуглавый орел с инициалами государя императора Александра II и вензель его высочества. На колокольне были размешены 20 колоколов, самый большой из которых – в 333 пуда 33 фунта – был принесен в дар обители императрицей Марией Александровной. Колокол был отлит в городе Слободском Вятской губернии – в том самом городе, в котором впервые явила чудотворения главная скитская икона Божией Матери. По убеждению многих, равного по чистоте и силе звука не было на всей Святой Горе. Андреевский колокол был пожертвован обители в 1888 г., а уже в 1894 г. на Афон в русский Пантелеймонов монастырь прибыл святогорский Царь-колокол в 818 пудов.

Перейти на страницу:

Все книги серии Русский Афон

Похожие книги

1066. Новая история нормандского завоевания
1066. Новая история нормандского завоевания

В истории Англии найдется немного дат, которые сравнились бы по насыщенности событий и их последствиями с 1066 годом, когда изменился сам ход политического развития британских островов и Северной Европы. После смерти англосаксонского короля Эдуарда Исповедника о своих претензиях на трон Англии заявили три человека: англосаксонский эрл Гарольд, норвежский конунг Харальд Суровый и нормандский герцог Вильгельм Завоеватель. В кровопролитной борьбе Гарольд и Харальд погибли, а победу одержал нормандец Вильгельм, получивший прозвище Завоеватель. За следующие двадцать лет Вильгельм изменил политико-социальный облик своего нового королевства, вводя законы и институты по континентальному образцу. Именно этим событиям, которые принято называть «нормандским завоеванием», английский историк Питер Рекс посвятил свою книгу.

Питер Рекс

История
Идея истории
Идея истории

Как продукты воображения, работы историка и романиста нисколько не отличаются. В чём они различаются, так это в том, что картина, созданная историком, имеет в виду быть истинной.(Р. Дж. Коллингвуд)Существующая ныне история зародилась почти четыре тысячи лет назад в Западной Азии и Европе. Как это произошло? Каковы стадии формирования того, что мы называем историей? В чем суть исторического познания, чему оно служит? На эти и другие вопросы предлагает свои ответы крупнейший британский философ, историк и археолог Робин Джордж Коллингвуд (1889—1943) в знаменитом исследовании «Идея истории» (The Idea of History).Коллингвуд обосновывает свою философскую позицию тем, что, в отличие от естествознания, описывающего в форме законов природы внешнюю сторону событий, историк всегда имеет дело с человеческим действием, для адекватного понимания которого необходимо понять мысль исторического деятеля, совершившего данное действие. «Исторический процесс сам по себе есть процесс мысли, и он существует лишь в той мере, в какой сознание, участвующее в нём, осознаёт себя его частью». Содержание I—IV-й частей работы посвящено историографии философского осмысления истории. Причём, помимо классических трудов историков и философов прошлого, автор подробно разбирает в IV-й части взгляды на философию истории современных ему мыслителей Англии, Германии, Франции и Италии. В V-й части — «Эпилегомены» — он предлагает собственное исследование проблем исторической науки (роли воображения и доказательства, предмета истории, истории и свободы, применимости понятия прогресса к истории).Согласно концепции Коллингвуда, опиравшегося на идеи Гегеля, истина не открывается сразу и целиком, а вырабатывается постепенно, созревает во времени и развивается, так что противоположность истины и заблуждения становится относительной. Новое воззрение не отбрасывает старое, как негодный хлам, а сохраняет в старом все жизнеспособное, продолжая тем самым его бытие в ином контексте и в изменившихся условиях. То, что отживает и отбрасывается в ходе исторического развития, составляет заблуждение прошлого, а то, что сохраняется в настоящем, образует его (прошлого) истину. Но и сегодняшняя истина подвластна общему закону развития, ей тоже суждено претерпеть в будущем беспощадную ревизию, многое утратить и возродиться в сильно изменённом, чтоб не сказать неузнаваемом, виде. Философия призвана резюмировать ход исторического процесса, систематизировать и объединять ранее обнаружившиеся точки зрения во все более богатую и гармоническую картину мира. Специфика истории по Коллингвуду заключается в парадоксальном слиянии свойств искусства и науки, образующем «нечто третье» — историческое сознание как особую «самодовлеющую, самоопределющуюся и самообосновывающую форму мысли».

Р Дж Коллингвуд , Роберт Джордж Коллингвуд , Робин Джордж Коллингвуд , Ю. А. Асеев

Биографии и Мемуары / История / Философия / Образование и наука / Документальное
1991: измена Родине. Кремль против СССР
1991: измена Родине. Кремль против СССР

«Кто не сожалеет о распаде Советского Союза, у того нет сердца» – слова президента Путина не относятся к героям этой книги, у которых душа болела за Родину и которым за Державу до сих пор обидно. Председатели Совмина и Верховного Совета СССР, министр обороны и высшие генералы КГБ, работники ЦК КПСС, академики, народные артисты – в этом издании собраны свидетельские показания элиты Советского Союза и главных участников «Великой Геополитической Катастрофы» 1991 года, которые предельно откровенно, исповедуясь не перед журналистским диктофоном, а перед собственной совестью, отвечают на главные вопросы нашей истории: Какую роль в развале СССР сыграл КГБ и почему чекисты фактически самоустранились от охраны госбезопасности? Был ли «августовский путч» ГКЧП отчаянной попыткой политиков-государственников спасти Державу – или продуманной провокацией с целью окончательной дискредитации Советской власти? «Надорвался» ли СССР под бременем военных расходов и кто вбил последний гвоздь в гроб социалистической экономики? Наконец, считать ли Горбачева предателем – или просто бездарным, слабым человеком, пустившим под откос великую страну из-за отсутствия политической воли? И прав ли был покойный Виктор Илюхин (интервью которого также включено в эту книгу), возбудивший против Горбачева уголовное дело за измену Родине?

Лев Сирин

Публицистика / История / Образование и наука / Документальное / Романы про измену