История русской армии. Славные военные традиции российских и советских полководцев

Из-за странного поведения Константина потеряно драгоценное время. Польша формирует 140-тысячную армию, в которой четыре пехотные и пять кавалерийских дивизий — регулярные войска, хорошо вооруженные, которыми командуют отличные офицеры. Россия готовит армию в 183 тыс. человек. В нее входят пехотные корпуса: гвардейский (великий князь Михаил Павлович), гренадерский (Шаховской), 1-й (Пален 1-й), 2-й (Пален 2-й), 6-й (Розен) и кавалерийские: 3-й (Витт) и 5-й (Крейц). Главнокомандующим Николай I назначает фельдмаршала Дибича-Забалканского, начальником штаба — Толя. Стоит отметить, что почти все командиры носят нерусские фамилии[89]. Задача Дибича представляется простой: разгромить польскую армию и овладеть Варшавой. Но выполнена она не будет. 5 февраля русская армия переходит границу. 14-го кавалерийская дивизия Гейсмара, неудачно введенная в бой ее командиром, разбита и рассеяна Дверницким при Стотчеке. Русские потеряли в четыре раза больше людей, чем противник, оставили на поле боя восемь пушек. Эта, по сути, незначительная стычка имеет оглушительный резонанс. Дверницкий становится в Польше национальным героем. Русские терпят еще два поражения, при Калушине и при Добре. В последнем противостоянии Розен располагает 19 батальонами, тремя кавалерийскими полками и 56 орудиями, но он вводит их в дело так неумело, что позволяет одержать верх Скиржинецкому, у которого всего 12 батальонов, 4 эскадрона и 12 орудий. Затем последовательно произошли все три боя: при Вавре, Бялоленке и Грохове. Первый (12 февраля) становится наиболее серьезным испытанием. Русский авангард под командованием Лопухина застигнут врасплох и рассеян. Жимирский атакует 1-й корпус и ловко обходит 6-й. Русские, неудачно начавшие бой, вступающие в поединок небольшими силами и не имея согласованности в действиях, несут большие потери (3700 человек). 20-го оторвавшаяся от главных сил дивизия Рейбница подвергается мощной атаке и терпит сокрушительное поражение.

24-го корпус Шаховского наталкивается у Бялоленки на отряд Янковского. Бой не выявляет победителя, но корпус отступает. Опасаясь за Шаховского, Дибич идет ему на помощь и у Грохова встречает всю польскую армию. 26 февраля в бою сходятся 56 тыс. поляков и 60 тыс. русских. Продолжительное кровопролитное сражение заканчивается разгромом польской армии, но условия, в которых оно проходило, заслуживают некоторых уточнений. Бой завязывается в районе Ольховского леса, в который русские входят в составе разрозненных подразделений, без артиллерийской поддержки. Они идут во фронтальные атаки, которые отражаются с большим для них уроном. Генералы постоянно позволяют противнику обеспечивать себе численное превосходство. К полудню русские начинают отступать по всему фронту. И тут Дибич как будто выходит из спячки и бросается наперерез солдатам: «Вы куда, ребята? Неприятель там, впереди!» Он берет на себя командование 3-й дивизией, очень своевременно подошедшей к месту боя, и, с развернутыми знаменами, с барабанным боем, ведет ее в штыковую атаку. В одно мгновение положение меняется, поляки разбиты, изгнаны из Ольховского леса. Кирасиры Малороссийского полка преследуют их и достигают Праги. Польская армия опрокинута. Поляки бегут к загроможденным мостам через Вислу. Русские стоят перед Варшавой. Им достаточно продолжить преследование, чтобы ворваться в мятежную столицу, но в этот момент Дибич приказывает отступить. Это решение имеет важные последствия; историки до сих пор спорят о его причинах. Вот два свидетельства, несколько проясняющие этот момент. «По Варшаве распространяется ужас. Мост через Вислу прогибается под беглецами. Еще одно усилие, и Варшава наша. Но в этот решающий момент звезда фельдмаршала Дибича меркнет. Он сам останавливает порыв наших войск, задерживает победу, а с ней и окончание войны. Он теряет свою славу. Поход, который должен был стать молниеносным ударом, нанесенным рукой мощной самодержавной России по слабому маленькому мятежному Польскому королевству, превращен Дибичем в затяжную кровопролитную войну. Один генерал дал ему совет остановить кровопролитие, и он имел слабость ему последовать. Дибич никогда не называл имени этого генерала, но на смертном одре сказал Орлову: „Мне дали вредный совет; последовав ему, я согрешил против императора и России. Главнокомандующий один ответствен за свои действия“» (Бенкендорф). Офицер из свиты Дибича, Стогов, называет имя того «советчика»: «Я вижу скачущего галопом великого князя Константина. „Браво, фельдмаршал, поздравляю!“ Дибич молчит. „Фельдмаршал, — продолжает великий князь, — поляков режут, как баранов, фельдмаршал, я требую — пощады!“ Дибич не реагирует. Тогда Константин начинает нервничать: „Фельдмаршал, с вами разговаривает старший брат вашего императора!“ Дибич вскакивает, вытягивается по стойке „смирно“, отдает честь и говорит: „К вашим услугам, ваше императорское высочество!“ — „Прикажите прекратить резню!“ И тут Дибич приказывает трубить отбой атаке».