История русской армии. Славные военные традиции российских и советских полководцев

В завершение обзора императорской армии интересно привести мнение французского полковника Мерло, сопровождавшего в начале 1915 г. генерала По в его ознакомительной поездке в Россию: «Помимо Верховного главнокомандующего русскими армиями великого князя Николая, выделявшегося своей высокой статной фигурой, мы встречались с командующими армиями, дивизиями, бригадами — людьми энергичными, молодыми, сильными, образованными, блестяще подготовленными, соответствующими занимаемой должности как физически, так и интеллектуально. На встречах они присутствовали со своими начальниками штабов, у которых мы отмечали высокий уровень образования, активность, спокойствие, методичность и уравновешенность. Прием, оказываемый нам, всегда был сердечным, горячим, восторженным по отношению к Франции. Пехотные части, которые мы видели на фронте, выглядели очень хорошо; вооружение, обмундирование и экипировка в полном порядке; у личного состава хорошая выправка, гордый и решительный вид. Солдаты на отдыхе, если рассматривать их по отдельности, были проворны, дисциплинированы, очень почтительны к своим командирам; их моральный дух казался очень высоким. Кормежка была хорошей и обильной, санитарное состояние прекрасным, в русских войсках не случалось эпидемий. Мы не сообщим ничего нового, упомянув о том, что выправка русских кавалеристов самая лучшая; люди выглядят энергичными, очень сильными, кони послушные и вместе с тем горячие, в очень хорошем состоянии. Присутствуя на стрельбах, мы убедились в меткости русской артиллерии, ее упорядоченности, быстроте, правильности корректировки, а также в том, что и ее дух высок. На основании данного нами беглого осмотра недоверчивый читатель легко заподозрит нас в преувеличенном оптимизме. И тем не менее все сказанное — правда. И тогда читатель не поймет, как столь хорошо отлаженный механизм рухнул спустя всего два года».

За этой длинной цитатой, предваряющей рассказ собственно о боевых действиях, сами самой напрашиваются определенные выводы. Россия не была психологически готова к затяжной войне, но материально она к ней подготовилась. Понятие «крепкий тыл», которое со сталинских времен было положено в основу военного могущества страны, находилось в небрежении. Никто не думал о переводе промышленности и экономики в целом на военные рельсы. О создании запасов оружия и боеприпасов не думали, поскольку никто не предполагал ни продолжительности, ни размаха предстоявшей борьбы. И главное, отсутствовала твердая центральная власть. Каждый действует сам по себе: главнокомандующий, военный министр, министр финансов, Дума, земство, министры иностранных и внутренних дел. Руководство страны еще не пришло к пониманию того, что ведение войны относится к области деятельности не отдельных лиц, а всего государства в целом. Впоследствии маршал Шапошников разовьет теорию «единого главнокомандующего», которой Советский Союз будет руководствоваться во время войны 1941–1945 гг. Что же касается войны 1914–1918 гг., то в ходе нее мы видим, как высшее руководство действует с доброй волей, но импровизируя, разбрасываясь, так и не сумев добиться координации усилий различных ведомств. Мы намеренно долго рассказывали о достоинствах и доблести русской армии. Не зная этого, невозможно понять, как эта армия смогла преодолеть кризис 1915 г. Именно армия своей кровью исправляет ошибки существующего строя. Ее достоинства позволяют ей одерживать блестящие победы в 1914-м, сражаться в невозможных условиях в 1915 г., взять верх и снова показать себя в 1916-м. Но предпринятое усилие оказывается выше ее сил. Когда, наконец-то получив необходимое оснащение, она готовится в 1917-м нанести решающий удар по противнику, она внезапно шатается и падает. Ослабленная беспрецедентным кровопусканием, получив удар ножом в спину, она валится, не побежденная врагом, когда победа, обеспеченная в немалой степени и ее усилиями, уже очевидна.

Великая война (1914–1918)

Для России война 1914–1918 гг. — первая, которую ведет «вооруженная нация», и последняя для императорской армии. По своему размаху, урокам и, главное, по последствиям она намного превосходит все прочие военные конфликты, имевшие место с 1812 г.