История Русской армии. Том 1. От Северной войны со Швецией до Туркестанских походов, 1700–1881

Вскоре царь Грузии Георгий XIII, не будучи в силах совладать с раздиравшими страну усобицами, выразил желание отдаться во власть России. Император Павел Петрович повелел тогда генералу Лазареву с 17-м егерским полком (бывший Бутырский) двинуться в Грузию и принять ее в русское подданство. Это и было выполнено в ноябре 1799 года, после трудного зимнего похода через Кавказский хребет ущельем Терека. Вслед за егерями Лазарева в Грузию двинут Кабардинский мушкетерский полк генерала Гулякова. Эти два полка и дали начало славной Кавказской армии.

1 ноября 1800 года в сражении на реке Иора егеря Лазарева и мушкетеры Гулякова разгромили скопища аварцев и лезгин и победой этой окончательно упрочили Грузию за Россией, положив тем самым основание русскому владычеству на Кавказе. 1200 русских егерей и мушкетеров (по батальону) с 4 орудиями батальным огнем отразили 15 000 горцев Омар-хана, положив до 2000 их на месте и взяв 11 знамен. Вспомогательные грузинские войска (до 3000) довершили поражение неприятеля. Наши потери: убит 1 мушкетер, ранены 1 офицер и 2 мушкетера.

Русская национальная военная доктрина

«С удивительной скоростью и послушанием построенный опять карей генерал-поручика Племянникова, воскликнув единым гласом „Виват Екатерина!“, шел вперед…»

Эти строки взяты из донесения Румянцева императрице Екатерине о кагульской победе, донесения великого полководца великой императрице. В этих немногих словах, как в изумительном по своей силе и мощности ракурсе, встает перед нами вся Россия великого XVIII века, Россия, умевшая побеждать и умевшая пить полными глотками из чаши своей славы. Чем-то героическим, несказуемо прекрасным веет от этого «Виват Екатерина!» — торжествующего вызова в лицо смерти горсти русских офицеров и солдат в далекой молдавской степи, и от их неудержимого стремления вперед, бывшего в те достопамятные годы общим чувством, общим стремлением молодой торжествующей империи.

На западе возвращены старые исконные русские земли — Колыбель России, Киевщина и Волынь. На востоке сокрушение хищной державы османов положило конец пятивековому угнетению русского племени восточным его врагом, мрачной эпохе торговли христианами… Все это сообщает войнам Екатерины Великой отпечаток высшей гуманности, а славе этих войн — особенный блеск.

Орлов-Чесменский и Румянцев-Задунайский, Потемкин-Таврический и Суворов-Рымникский… До несправедливости суровая мачеха-история одарила Россию одной улыбкой — и этой улыбкой был век Екатерины…

Никогда еще русское военное искусство не стояло так высоко, как в конце XVIII века. План его величественного здания был начертан Петром, фундамент заложен Румянцевым, самое здание вознесено до небес великим Суворовым.

Основной чертой русского военного искусства является его самобытность. Самобытность, вытекающая из нашего «малого сходства с другими европейскими народами».

Русская армия тех времен мало походила на другие европейские армии. Она глубоко от них разнилась и внешним видом — простой, удобной «потемкинской» формой, и устройством — будучи единственной национальной армией в Европе, и обучением — моральным воспитанием, а не европейской бездушной дрессировкой, и самой стратегией и тактикой.

В отличие от европейской стратегии, преследовавшей чисто географические цели, овладение разными «линиями» и «пунктами», русская стратегия ставит своей целью разгром живой силы противника («никто не берет города, не разделавшись прежде с силами, его защищающими»), Румянцев в Молдавии и Суворов в Италии дали нам непревзойденные образцы этой стратегии.

Линейный боевой порядок, царивший тогда в Европе, совершенно не привился в России. Да и как он мог привиться, когда из четырех встреч российских войск с носительницей линейного принципа, прусской армией, одна, при Цорндорфе, окончилась вничью, а в трех других эта «образцовая армия» была сокрушена? Прусско-немецкая доктрина была доктриной побежденных. Победители под Пальцигом и Кунерсдорфом, Кагулом и Рымником применяли совершенно иную тактику, на полстолетия обогнав косневшую в рутине Европу.

«Перпендикулярная тактика» была выработана и широко применялась нашей армией задолго до революционных и Наполеоновских войн. Вспомним боевой порядок Суворова под Туртукаем, его батальонные и даже ротные карре, рассыпной строй егерей далеко за флангами, блестящее применение конницы.

Линейное построение исключало всякое маневрирование в бою. Перестроения без риска полного разгрома были невозможны, пехотный бой можно было подготовить, но им нельзя было управлять.