История русской армии. Том второй

27 июля 1807 г. Аракчеева возвели в чин генерала от артиллерии, а 12 декабря назначили, при сохранении носимых им званий, еще состоящим при государе императоре по артиллерийской части; наконец, 13 января 1808 г. граф Аракчеев поставлен во главе Военного министерства и, кроме того, назначен генерал-инспектором всей пехоты и артиллерии; затем ему были поручены военно-походная канцелярия государя и фельдъегерский корпус. Из перечисления всех этих должностей видно, что Аракчеев при Александре I занимал в военном ведомстве более высокое положение, чем во времена своего фавора у Павла I, но влияние его все более и более усиливалось; теперь он себя чувствовал более прочно, во-первых, благодаря мягкому характеру императора и особой, чисто дружеской признательности за помощь на прежней службе, во-вторых, отсутствие более способных и ловких царедворцев (князь Волконский в то время был в продолжительной заграничной командировке) исключало конкуренцию, и, в-третьих, Александр I видел его плодотворную службу на пользу нашей артиллерии.

В чем же секрет такого необычайного возвышения графа?

Молодой император был крайне ревнив при каких бы то ни было поползновениях к умалению своей власти, мелочен и, в довершение, подозрителен. Главный объект его попечений составляла армия. Страсть к смотрам и учениям от Павла I перешла к нему по наследству. Все, что касалось армии, до самого малейшего назначения, должно было исходить от императора, чтобы армия знала только его одного. Это была святая святых, касаться чего никто не смел, ничье вмешательство не терпелось в этой области, где все решалось по приказу и при непосредственном участии императора[53]. Зная Аракчеева как хорошего работника и знатока военного дела, хотя и не обладающего широким кругозором и способностями, но зато владеющего большим опытом, император ценил в нем прежде всего полную безгласность и слепое исполнение предначертаний свыше, в чем Александр неоднократно убеждался еще в царствование своего отца. Не замешанный в цареубийстве, Аракчеев к тому же не служил живым укором и не тревожил никогда не заживающей в душе Александра раны. Император был уверен, что антипатия, всегда внушаемая Аракчеевым, будет способствовать его ореолу.

Облеченный полным доверием государя[54], Аракчеев в бытность военным министром немало упорядочил дела этого ведомства. Деятельность его коснулась почти всех отделов военного управления, но нельзя сказать, что он придавал одинаковое значение всем отраслям, что он имел известный план упорядочения и приведения в стройное целое работу всех органов министерства. Не обладая достаточно глубоким пониманием военного дела, будучи воспитан Павлом I в духе показной, мелочной военной службы, новый министр обратил внимание на то, что ему было самому более доступно: строевая часть, своевременное снабжение войск всем необходимым и их обустройство да еще военные госпитали составляли «главное занятие» военного министра, по определению графа Аракчеева[55].

Почему же он был поставлен у такого важного дела? Ответ на этот вопрос можно найти в одном из высочайших указов 1808 г.: «Опыты прошедших военных действий уверили меня в том справедливом мнении, что строгая дисциплина есть душа военной службы, что малейшее послабление начальника есть первое начало расстройства в целом и что части оного, расслабляясь мало-помалу от сего начала, влекут напоследок за собой последствия, которых ни власть, ни благоразумие несильны уже вдруг пресечь. Сии-то причины были поводом худого послушания младших перед старшими, соперничеств между старшими[56], и, напоследок, возрождению мародеров, которые наносили столь важный вред всей армии.»[57] Александр I, помня, с каким рвением Аракчеев следил за дисциплиной при Павле I, естественно, должен был остановить свой выбор на нем, раз считал необходимым подтянуть в армии дисциплину, расшатанную неудачными кампаниями 1805, 1806/07 гг.

Однако общегосударственные реформы, начатые Александром I при восшествии на престол, требовали коренных преобразований и всей военной системы, к которым и надлежало приступить немедленно; наконец, для императора было ясным, что скоро предстоит серьезная борьба с Наполеоном, надо было безотлагательно приступить к подготовке к ней; Александр I вполне сознавал, что выполнить все эти требования и вообще вести армию вперед Аракчеев не в состоянии. Ввиду этого граф Аракчеев должен был уступить пост военного министра другому лицу, которое соединяло бы в себе необходимые военно-административные способности и знание войскового быта мирного времени с боевым опытом, с пониманием войны и всего того, что требовалось для доведения боевой подготовки армии до той степени, которая необходима для борьбы с Наполеоном.