История Русской армии

Ряд сражений, предпринятых по нашей воле на заранее подготовленных позициях, причинил бы гораздо большие потери врагу и гораздо меньшие нам, чем те бессистемные и бессвязные тридцати- и сорокадневные отступательные побоища, где зря гибли сотни тысяч людей, непродуманно уничтожались ценные и незаменимые кадры, без пользы расходовались без того скудные боевые запасы. Неприятельское нашествие достигло бы гораздо раньше своего стратегического предела. Мы смогли бы сохранить ценнейшие рокадные линии и железнодорожные узлы Ковеля, Вильно, Барановичей, а быть может, и Бреста. По самой своей природе обремененные техникой начала XX века армии были куда тяжеловеснее первых массовых армий начала XIX столетия. Наполеон дошел до Москвы Гинденбург не смог продвинуться дальше Пинска.

Сравнив упадочное полководчество нашей Ставки с таковым же Отечественной войны, мы сможем видеть, насколько стратегия суворовской армии 1812 года была выше стратегии милютинской армии 1915-го. Там, временно жертвуя пространством, Барклай и Кутузов спасли Россию. Здесь, упорно цепляясь за сохранение пространства, губили живую силу, губили страну.

Кампания 1915 года — это Отечественная война наизнанку. Начало их совершенно тождественно — ожидание удара превосходных сил при кордонном нашем расположении (там — у Вильно, здесь — при Горлице). Развитие — диаметрально противоположно, и оттого противоположны результаты — там торжество, здесь разгром. Неудачной стратегии Ставки соответствовало убожество главнокомандовавшего Юго-Западным фронтом генерала Иванова. Поведение его в горлицкой трагедии недостойно офицера. Этому военачальнику совершенно не хватало мужества — той добродетели генерала, о которой учил великий Суворов.

Значительно выше следует поставить генерала Алексеева. Он, конечно, не был полководцем, но был бы превосходным начальником штаба у настоящего полководца, которого, увы, в России не оказалось. На долю генерала Алексеева выпала исполинская задача вывести из гибельного мешка восемь армий — и это когда все сроки по вине Ставки были уже давно пропущены. Ему пришлось пожертвовать кровью 3-й и 13-й армий в ужасном июльском побоище под Люблином — Холмом (Красный и Валутина Гора этой кампании) и этой дорогой ценою спасти весь фронт. Единственный, зато крупный, промах Алексеева — это Новогеоргиевск. Подлинный мастер военного дела никогда бы не совершил этой ошибки.

Фельдмаршал Гинденбург значительно облегчил генералу Алексееву выполнение этой ответственнейшей задачи. Будь принят план Фалькенгайна и ударь немцы всеми силами по 1-й армии на Нареве, трудно представить себе, в какую катастрофу вылился бы отход Северо-Западного фронта. Поведя удар армией Эйхгорна на Ковно с целью захватить в мешок как можно больше русских армий, Гинденбург и Людендорф утратили чувство меры и в конечном итоге просчитались. Они забыли мудрую свою осторожность при Сольдау, когда отказались от окружения Артамонова, дабы уметь ограничивать свои желания. Жилинский и Рузский избаловали германских генералов своей игрой в поддавки — в лице Алексеева здесь оказался совершенно не тот противник.

Главным германским героем этого похода следует признать Макензена человека фаланги, черного гусара, в котором жил неукротимый дух старого Блюхера и Штейнмеца.

В кампанию 1915 года были уничтожены кадры регулярной русской армии добито все то ценное, что не было перебито на берегах Бзуры и Равки. Отныне армия превратилась в ополчение. Потери этой злополучной кампании можно было пополнить, но их нельзя было заменить.

Конец 3-й части

Часть (Том) 4

Глава XV. Мировая война (продолжение)

Начало второй зимней кампании

Обескровленная, изможденная пятнадцатью месяцами необычайно тяжелой и неудачно сложившейся войны, русская армия заняла в октябре 1915 года линию сплошного фронта от Балтийского моря до румынской границы.

Начертание этого фронта было чисто случайное — войска зарылись в землю там, где остановились. А остановились они не там, где это было нам выгодно, для этого Ставке еще весной не хватило стратегического чутья, — а где того пожелал неприятель.

Северный фронт пошел от моря по Двине, образуя на ее левом берегу плацдармы в Рижском районе у Икскюля, затем у Якобштадта и против Двинска. Затем он под прямым углом сворачивал к югу, в озерный район Восточной Литвы, где по широте Свенцян сливался с Западным фронтом. Рижский район занимала 12-я армия, Якобштадтский — 1-я и Двинский — 5-я. 10 октября неприятель неожиданным наступлением захватил Иллукст. Наш XIX армейский корпус понес в этом деле жестокие потери (до 10 000 человек, но ни одного орудия). 1-я стрелковая дивизия задержала дальнейшее распространение неприятеля.

Западный фронт пролегал по Минскому Полесью от Нарочи до Припяти. На свенцянском направлении находилась 2-я армия, на сморгонском — 4-я, на кревском — 10-я и на барановичском — 3-я армия.

От Припяти до Румынии тянулся Юго-Западный фронт. 8-я армия занимала Волынское Полесье, 11-я — Восточную Галицию, 9-я — Днестровско-Прутский район.