Власть творца становится не теургической, как у символистов, а экстремистской; так как только творец знает законы искусства и их силу, он может их произвольно видоизменять, оперировать «осколками», а не целым, выявлять ценность ранее не входившего в сферу искусства. Художник «навязывает» свое видение мира, эпатаж становится действенным орудием в парадоксальной провокации поиска нового и способности это новое воспринимать. Скандал являлся действенным средством активизировать внимание к себе и своему искусству, пробудить фантазию, внимание к отдельным частям художественной формы как целому, увлечь спонтанностью и импровизацией, освободить от стереотипов восприятия, шаблонов и клише, заставить увидеть их в смешном виде, заново открыть окружающий мир и дать ему новые имена и названия. Как и всем модернистам, представителям авангарда свойственны завышенные оценки возможностей искусства, которое из области творчества перемещается в сферу самой жизни. Их принципиальный антимимесис подчеркивает оппозицию искусство – жизнь (объективная реальность). Произведения, как правило, создаются в расчете на культурную память, но тем не менее перечеркивают ее утверждением «все есть искусство».
Авангард в результате дал не целостные художественные системы и стили, а пробы, рождающиеся в зоне пересечений разных стилей, типов и способов творчества, родов и жанров искусства. Эксперименты, поражающие своей новизной, утверждаются как безусловные и истинные образцы, которые, однако, могут быть тут же ниспровергнуты. В эпоху крушения идеалов и проблематизации смысла всех человеческих начинаний авангард стремится самоосуществить право в движении к бесконечному, при отрицании логики и бинарности оппозиций хорошее – плохое, истинное – ложное, красивое– безобразное. Авангард не придерживается никаких догм, религиозных или моральных аксиом, но отдает должное опыту, эмпиризму, науке и техническим достижениям. «Созидательное разрушение» привело к фрагментарности, эстетике случайного, отказу от причинно-следственных связей, проявлению изначального хаоса и трагизма.
Эволюция крупных художников, как правило, шла в направлении от авангарда к реалистическим формам искусства. Многие крупные поэты Серебряного века, начинавшие свою творческую практику как представители авангарда, позже отошли от его принципов, например, С. Есенин, разделявший эстетические принципы имажинизма, и Б. Пастернак, входивший в группу «Центрифуга».
Вскрывая принципиальную культурно-историческую относительность форм, средств, способов, типов художественно-эстетического сознания и художественных методов, авангард довел до логического завершения (часто до абсурда) все основные виды новоевропейского искусства Тем самым он стремился доказать, что они изжили себя как актуальные формы культуры и не соответствуют более современному (и тем более будущему) уровню цивилизации. Авангард в пределе стремился адекватно выразить дух времени и приблизить будущее. Авангард, противопоставив себя культуре, не смог полностью разорвать с ней связи и своими смелыми экспериментами выявил скрытые механизмы функционирования художественной культуры и подготовил глобальный переход искусства в традиционном понимании к чему-то принципиально иному.
В конце XX в. русский авангард вызывает повышенное внимание. Так, В. Терехина видит в футуризме «одно из универсальных художественных движений XX века» и утверждает, что «порыв футуристов к свободному творению новых форм, способных выразить существо грядущего искусства и жизнеустройства, породил немало новаторских идей и значительных достижений в литературе, живописи, музыке, театре» [166]
. А. Якимович выделяет русский и западноевропейский авангард как новейшую парадигму мировой культуры, ее «экстремальный миф» [167], приведший к смене принципов структурирования общей картины мира. В эпоху Серебряного века русский авангард был представлен многочисленными течениями, группами и школами, основными являются футуризм, разветвленный на кубофутуризм и эгофутуризм, группы «Центрифуга» и «Мезонин поэзии», имажинизм, Объединение реального искусства (ОБЭРИУ).Манифесты футуризма // Русская литература XX века. Дооктябрьский период: Хрестоматия. Л., 1991.
Русский авангард в кругу европейской культуры: Междунар. конф. М., 1993.
Русский авангард 1910—1820-х гг. в европейском контексте. М., 2000.
Русский футуризм: Теория. Практика. Критика. Воспоминания. М., 2000.,
Футуризм