История русской литературы в четырех томах (Том 3)

Другие представители либерально-западнической критики не шли слепо за всеми выпадами дружининской критики против Чернышевского. Но и они выступали в духе этой критики по основным вопросам. Характерна в этом отношении программная для всего лагеря "эстетической" критики статья В. Боткина о поэзии Огарева и Фета, напечатанная на страницах "Современника" в 1857 г. Автор статьи, в противовес диссертации Чернышевского, считает, что искусство относится к такой сфере человеческого духа, которую нельзя познать. Поэтому невозможно создать и эстетику как науку, объясняющую законы развития искусства и его природу. Искусство, считает Боткин, должно быть свободно от классовой борьбы, от интересов современности, оно выражает неизменные и коренные свойства природы и человеческой души, нравственные потребности человека. П. Анненков в статьях "Литературный тип слабого человека. По поводу тургеневской "Аси" и "Романы и рассказы из простонародного быта в 1853 году", а также в трактате "О значении художественных произведений для общества" утверждал, что главная задача писателя состоит в том, чтобы "оторвать" характеры от действительности и перенести их в искусство. "Истина жизни" и "литературная истина" разорваны, их, по убеждению Анненкова, нельзя примирить, они находятся в обратной арифметической пропорции. На этой основе возникает "литературная выдумка", создающая видимость жизни. [20]

Представители "эстетической" критики знаменем своей "артистической" теории искусства, носителем "объективного" творчества и "олимпийского" отношения к жизни пытались сделать Пушкина, высоким авторитетом которого они прикрывались в своей борьбе с критикой Белинского, Чернышевского, Добролюбова. В 1855 г. П. Анненков напечатал "Материалы для биографии А. С. Пушкина", составившие первый том осуществленного им в 1855-1857 гг. семитомного издания сочинений великого поэта. Положительное значение работ Анненкова для развития пушкиноведения несомненно. Они положили начало научному изучению биографии и текстологии Пушкина. Но в этих работах определились и характерные для Анненкова тенденции - игнорирование связей Пушкина с декабристским движением, стремление найти в его мироощущении консервативные начала, мотивы примирения, попытка опровергнуть взгляды Белинского на творчество поэта. [21]

На издания Анненкова широко откликнулась литературная критика и журналистика разных направлений. Вспыхнула полемика о пушкинском и гоголевском направлениях, об их соотношении и роли в литературе того времени. Эти вопросы оживленно обсуждались на страницах "Современника", "Отечественных записок", "Библиотеки для чтения", "Русского вестника". Из этих журналов только "Современник" стоял на позициях защиты и творческого развития реалистических традиций Пушкина и гоголевского направления.

Дружинин в статье "А. С. Пушкин и последнее издание его сочинений" (1855) развернул поход против гоголевского направления. Защитник Пушкина оказался в роли фальсификатора идейно-художественных заветов поэта, в роли критика, принижающего общественное значение его творчества. Пушкин в изображении Дружинина превращался в олимпийца, стоящего выше школ и борьбы. Дружинину вторил Катков, в то время еще остававшийся на позициях умеренного либерализма. В 1856 г. он основал в Москве журнал "Русский вестник", который начиная с 1861 г. становится (как и газета "Московские ведомости", тоже оказавшаяся в 1863 г. в руках Каткова) идейным центром общественной и литературной реакции. Печатным органом этой реакции был также еженедельник "Домашняя беседа" (1858-1877) В. И. Аскоченского, имя которого стало в то время в русской журналистике синонимом мракобесия.

Катков, выдавая себя за защитника пушкинской поэзии и истинного искусства, приписывает "Современнику" отрицание искусства, стремится преподнести читателю Пушкина как поэта "мгновения" и как вождя той "русской партии" (т. е. партии либералов), от лица которой выступал "Русский вестник". У Пушкина, по мнению Каткова, нельзя искать полных характеров. "Борис Годунов" - только "слепок отдельных сцен". Таковы и болдинские пушкинские трагедии, а "Евгений Онегин" представляется Каткову романом, в котором дано искусственное сцепление ряда картин.