История русской литературы второй половины XX века. Том II. 1953–1993. В авторской редакции

Во время войны М. Исаковский с семьей был эвакуирован в Чистополь, где оказались и другие известные писатели – К. Федин, Л. Леонов, Б. Пастернак, П. Павленко, Н. Асеев, К. Тренев, В. Боков, много литературных критиков, переводчиков, поэтов. В записной книжке под заголовком «О городе Чистополе» М.В. Исаковский писал: «Я благодарен городу Чистополю за то, что в суровые годы Отечественной войны он приютил меня, дал мне кров и хлеб, предоставил возможность работать. Я прожил в Чистополе с начала августа 1941 по май 1943 года… Я должен сказать, что и для меня «чистопольский период» в творческом отношении не пропал даром… Я написал довольно большое количество произведений и среди них такие, которые получили потом весьма широкое распространение как на фронте, так и в тылу («В прифронтовом лесу», «Ой, туманы мои, растуманы…», «Огонёк» и другие)» (Чистопольские страницы. Казань. 1987. С. 35). Здесь же напечатаны два письма М. Исаковского и «чистопольские» стихи: в одном из писем он благодарит Ш.Ш. Сидаева, одного из руководителей города, за тёплый приём, а во втором, 12 июля 1943 года, В.Д. Авдееву, с которым по дружились в Чистополе, сообщает подробности переезда в Москву: «На пристани оркестра, правда, не было, но зато был Твардовский с грузовой машиной, который и помог мне очень быстро перебросить свой багаж на квартиру, а это куда лучше оркестра. С квартирой же пришлось повозиться основательно: была она в таком состоянии, что трудно себе и представить – всё загрязнено, обшарпано, поломано, поковеркано. Всё, что можно было утащить, утащено. Но в конце концов, это нас не очень огорчило…» (Там же. С. 90—91). Тут же приступил к работе над книжкой для Гослитиздата. В это время у М. Исаковского вышли книги в Смоленске – «Здравствуй, Смоленск! Стихи и песни» (Смоленск, 1944) и чуть позже в Москве – «Избранные стихи и песни» (М., 1947).

Глубокое впечатление на критиков и читателей произвело стихотворение М.В. Исаковского «Враги сожгли родную хату» (1945):

Враги сожгли родную хату,
Сгубили всю его семью.
Куда ж теперь идти солдату,
Кому печаль нести свою?

Для радостной встречи он взял бутылку, чтобы «выпить за здоровье», а оказалось – надо «пить за упокой»:

Он пил – солдат, слуга народа,
И с болью в сердце говорил:
«Я шёл к тебе четыре года,
Я три державы покорил…»

Хмелел солдат, слеза катилась,

Слеза несбывшихся надежд,
И на груди его светилась
Медаль за город Будапешт.

После войны М. Исаковский задумал написать поэму «Сказка о правде» обо всём, что видел и пережил, но «Сказка о правде» появилась только в 1987 году, когда ослабла цензура.

В статье А. Твардовского говорится об одном из главных качеств М.В. Исаковского: его поэзия – правдивая и искренняя. «Михаил Исаковский – один из самых наглядных примеров верности этим принципам. Он искренен и правдив, приветствуя радостной песней советскую новь деревни ещё на самой заре этой нови, ещё в самых первоначальных её осуществлениях, так же как искренен и правдив, показывая прежнюю деревенскую жизнь во всей её тоскливой неприглядности. На старую деревню он смотрит непрощающим взглядом своего детства и юности, с особой остротой переживавших все ущемления и унижения бедняцкой доли.

Он правдив и искренен, когда в заглавном стихотворении книги «Мастера земли» от страстного желания видеть родную, скупую на урожай землю преображённой трудом её мастеров, поёт славу их золотым рукам, их радости при виде картины, которая в годы создания колхозов была, конечно, больше поэтической проекцией будущего, чем непосредственным отражением настоящего.

Он искренен и правдив в своей неизменной любви к людям как старой, так и новой деревни, старым и молодым, – обо всех у него находятся слова, иногда оттенённые незлобивой шуткой… Лирика Исаковского свидетельствует о цельности его душевного склада, о скромности и достоинстве, о добром, отзывчивом сердце, не склонном, однако, к сентиментальности, вернее, защищённом от неё враждебным чувством юмора. Личный облик поэта представляется в органическом единстве с его творчеством. И поэтому голос его всегда искренен, даже тогда, когда он служит преходящему, газетно-публицистическому назначению» (Т. 1. С. 46—47).