История русской литературы второй половины XX века. Том II. 1953–1993. В авторской редакции

А Виктор Смирнов покорил своей повестью «Заулки» (Современник. 1985), покорил сочностью и правдивостью изображения послевоенного быта Москвы и её окраин: представлены обитатели шалмана «Полбутылки», игра в рулетку где-то в районе Инвалидки, знакомство с Серым, который «продал» Димку Чекарю, главарю всех «блатняков»… Димка, студент Московского университета, вспоминал тяжкие годы войны, во время которой и ему довелось много испытать лиха, читал стихи в шалманах, где собиралось много бывших фронтовиков, вспоминавших войну, погибших друзей и товарищей, свято соблюдавших чувства братства и товарищества. Димка – мальчишка, только что поступил в университет, никак не может понять студентов-москвичей, чистеньких, сытых, всегда готовых участвовать в общественной жизни и не понимающих таких, как Димка, которого тянули к себе студенты-фронтовики, тоже вечно голодные, безденежные, плохо учившиеся из-за того, что многое позабыли или просто никогда не знали, а главное – были заняты добыванием средств к существованию. Настоящая жизнь была за стенами университета. И эту жизнь Виктор Смирнов описал подлинными, суровыми красками. Димка попал в неприятную историю, связался с блатными, проиграл данные ему Чекарём 8 тысяч в рулетку, а за этот долг должен был стать наводчиком и помочь ограбить тех, кто его совсем недавно приютил по просьбе отчима. Гвоздь, его друг по шалману, поместил его к своему приятелю, чтобы его спасти от возмездия «блатняков». Так Димка оказался у Ваятеля. И сравнил свою студенческую жизнь с жизнью свободного художника, который ни от кого не зависит и делает то, что подсказывает ему сердце. За короткую студенческую жизнь Димка понял, что никто из профессоров не говорил так искренне, взволнованно о наболевшем, как Ваятель, профессора «не свободны, они скованы кафедрой, положением, собственным научным авторитетом, синим унитазом, «опель-капитаном». Ваятель же не привязан к тяжеловесной гирьке житейской осмотрительности. Вот уж кому терять нечего. Даже увечье делает его более свободным…».

В университете говорят неправду, чепуху, здесь нет настоящей жизни; в шалманах, в сараюшках говорят правду, там – настоящая подлинная жизнь. Много эпизодов написано талантливо, блестяще, игра, например, в рулетку, когда Димка незаметно для себя просадил более 8 тысяч рублей, баснословные по тем временам деньги. Крепко запоминается и эпизод, когда фининспектор хотел уничтожить все эти сараюшки, всех кур, кабанчиков, коз, даже коров, «буржуазное предпринимательство», всё это надо уничтожить, а если разводят, то, значит, налог слишком мал: «Частный элемент и где? В столице! Позор!» А когда фининспектор с государственными полномочиями ушёл, то скульптор Мишка высказывает глубокие мысли: «Мертвечину ненавижу!.. Это он не русские, это он хочет немецкие порядки завести. Всех нельзя, как на конвейере, выравнять, а инвалидов с глаз убрать. Нельзя из жизни сделать стерилизатор. Мы народ одухотворённый, кипящий. Мы фашистов с их железным порядком тем и побили, что вскипели и себя ни в чём не щадили. Такие мы… Всегда у нас были и юродивые, и калики перехожие, и Левши тульские, и Ермаки, и Хабаровы… Всех причесать, всех на конвейер поставить – порядок, может, и появится, а душа исчезнет, живая жизнь. Левша выродится, а Ермак с портфелем станет на службу ходить. Среднестатистический русский – это чучело. Знаешь, что такое энтропия? Стремление к энергетическому уравновешиванию, и конечный результат – гармония, полное спокойствие, тепловая смерть!»

Как живые встают перед глазами и Гвоздь, и Марья Иванна, и Арматура, и Инквизитор, и Серый, и Сашка-самовар, и Яшка-герой, и Инженер, все вот эти люди со сломанной, перепаханной войной судьбой. И вообще шалман «Полбутылка» со всеми его незаурядными обитателями показан живо, интересно, правдиво, и у каждого из героев мечта о свободной жизни, без вмешательства правительственных чиновников и капризов закона.

Но как только автор переносит нас в университет, как тут же возникают всяческие сомнения, недоверие к происходящему. Автору этой книги как раз довелось учиться на филологическом факультетете Московского университета в это примерно время – начало 50-х, и прямо скажу, что не такое уж безнадёжное впечатление осталось от учёбы в МГУ. Конечно, вульгарный социологизм разъедал всё живое, но сегодняшними глазами нельзя смотреть на всё там происходившее и осуждать от имени прозорливого Димки. Мы ведь всему верили, как-никак в МГУ того времени были сосредоточены действительно лучшие силы преподавателей. Блестящий лектор профессор Г.Н. Поспелов, профессора Н.К. Гудзий, А.Н. Соколов, С. Радциг, С.М. Бонди, П.С. Кузнецов, Е.Ф. Галкина-Федорук, декан факультета академик В.В. Виноградов. А главное в романе – думы о свободе мысли и совести.