История русской литературы второй половины XX века. Том II. 1953–1993. В авторской редакции

Очень важны для выяснения идейно-художественной концепции повести эпизоды в поезде. И в том, как Кузьма ступает по ковру, и в том, как мучается, не зная, куда приспособить свою поношенную фуфайку (не поверх же дорогого коричневого пальто?) и сумку, и в том, как неумело засуетился, пытаясь опустить верхнюю полку, и в том, как присел на краешек нижней полки, – во всём этом обнаруживается душевное состояние Кузьмы.

Художник не зря сводит в одно купе столь разных людей. Ему важно преподать пример высокой нравственности. Деревня – хранительница этих моральных устоев. Парень сам из деревни, в нём ещё живы отцовские традиции.

Суровая правда повести Валентина Распутина в том, что здесь нет облегчённого конца, нет всем надоевшего благополучия, которым чаще всего завершаются подобные конфликты. Да и не в концовке дело. Кузьма за несколько дней поисков понял, что у него есть друзья, есть люди, которые в дни испытаний встали рядом и помогли ему своим дружеским участием.

Даром воспроизведения правды живого человеческого характера, в высокой нравственности которого не сомневаешься, обладает Валентин Распутин и во втором произведении – повесть «Последний срок» была опубликована в журнале «Наш современник» (1970. № 7, 8) и поставила писателя в ряды лучших современных писателей. С первых же страниц читатель с неослабевающим напряжением следит за каждым словом, жестом и поступком съехавшихся к умирающей матери детей, за малейшими душевными движениями старой Анны и видит, как в её умирающем теле, которым она уже почти перестала владеть, воскресают могучие духовные силы, благодаря которым ей удалось прожить долгую и красивую, щедро наполненную трудом и заботами о детях жизнь. Автор как бы невзначай застаёт своих героев в неожиданные, «кризисные» для них моменты, что способствует глубокому выявлению их характеров.

Образ Анны – серьёзная удача писателя, его новый творческий шаг в постижении нравственных граней человеческого характера. Ничего особенного она не делает, она только вспоминает прожитую жизнь, и от этих страниц веет духом подлинной правды, высоким гуманизмом прожитой жизни. Анна родила тринадцать детей, остались пятеро, вот, оказавшись при смерти, она вспоминает свою жизнь и своих детей. «А старуха жила нехитро: рожала, работала, ненадолго падала перед новым днём в постель, снова вскакивала, старела – и всё это там же, где родилась, никуда не отлучалась, как дерево в лесу, справляя те же человеческие дела, что и её мать. Другие ездили, смотрели, учились новому – зато она их слушала, когда доводилось, удивлялась их рассказам, да и сама нарожала ребят, которые ездят не хуже других, но никогда ей не приходило в голову, что хорошо бы стать на чьё-то место, чтобы, как он, больше увидать или легче, как он, сделать… И своя жизнь вдруг показалась ей доброй, послушной, удачной. Удачной, как ни у кого. Надо ли жаловаться, что она всю её отдала ребятам, если для того и приходит в мир человек, чтобы мир никогда не оскудел без людей и не старел без детей» (Распутин В. Избр. произв.: В 2 т. М., 1984. Т. 1. С. 264). Только о ребятишках была у неё забота, их накормить, напоить, обстирать… Таких, как она, говорит Распутин, миллионы, «они – наши современники, живущие в одно время с нами, создающие материальные ценности. Они – живые люди, со своими судьбами и страстями. Можно ли о них умалчивать?.. Дело совершенно не в защите старой деревни, как полагают некоторые критики. Речь идёт о духовном мире миллионов людей, который преобразуется, уходит и завтра будет уже не таким, как сегодня. Кто, как не писатель, запечатлеет этот нелёгкий процесс?» (Вопросы литературы. 1976. № 9. С. 146). Анна при виде приехавших детей словно оживает, вглядывается в родные лица. С трудом узнаёт их, так изменились они, Илья облысел на Севере, а когда узнала их, снова ожила, попросила сварить себе кашу, «жиденькую». Илья недоумевает, а Михаил ему в ответ: «Родова, – соглашался Михаил. – Нашу родову так просто в гроб не загонишь» (Там же. С. 153).