История русской литературы XX в. Поэзия Серебряного века: учебное пособие

Им ли поверить, что в синий,
Синий
Дымный день у озера, роняя перья, как белые капли,
Любовь не по-лебяжьи твердит о любви лебедине,
А на чужом языке (стрекозы или цапли).

Когда в петлицу облаков вставлена луна чайная,

Как расскажу словами людскими
Про твои поцелуи необычайные
И про твое невозможное имя?!
Вылупляется бабочка июня из зеленого кокона мая,
Через май за полдень любовь не устанет расти,
И вместо прискучившего: «Я люблю тебя, дорогая!» —
Прокричу: «Пинь-пинь-ти-ти-ти!»

Последний сборник был выпущен в 1926 г., автор посвятил его своей возлюбленной – актрисе Юлии Дижур (покончившей с собой из-за недоразумения в отношениях с Шершеневичем). В 1928 г. в статье «Существуют ли имажинисты» поэт признал, что «имажинизма сейчас нет ни как течения, ни как школы» [260]. Книга «Итак, итог» была уже постимажинистской. В 1930-е гг. Шершеневич работал над мемуарами «Великолепный очевидец». Творческая эволюция этого поэта шла от эксперимента к традиции. Поздние стихотворения, например «От самых древних поколений…» (1933–1935), поражают своей энергией и классической строгостью:

Любовь! Твой плащ горит над миром,
Но плащ твой с выпушкою бед.
Твой страшный глаз глядит сапфиром,
Но в нем ясней рубинный след.

И всё ж пленять не перестанешь,

Любовь последняя моя,
И ты убьешь, но не обманешь
Певучий почерк соловья.

Основные приемы имажинистской поэтики – принцип развернутых аналогий, композиционных соподчинений, метафоризация быта – остались в плену у времени, тогда как стихотворения, в которых чувствуется живое дыхание и чувство поэта, продолжают жить.

Сочинения

Поэты-имажинисты. СПб., 1997.

Шершеневич В. Листы имажиниста. Ярославль, 1997.

Шершеневич В. Пунктир футуризма // Ежегодник рукописного отдела Пушкинского Дома на 1994 г. СПб., 1998. С. 163–174.

Шершеневич В. Стихотворения и поэмы. СПб., 2000.

Литература

Ароздков В. «Достались нам в удел года совсем плохие…» (В.Г. Шершеневич в 1919 и 1922 годах) // Новое литературное обозрение. 1998. № 30 (2).

Кобринский А. «Наши стихи не для кротов…». Поэзия Вадима Шершеневича // Шершеневич В. Стихотворения и поэмы. СПб., 2000. С. 7—27.

Сергей Есенин

Имажинизм в творчестве выдающегося лирика XX в., поэта, выразившего красоту русской природы и крестьянской души, Сергея Александровича Есенина (1895, с. Константиново Рязанской губ., – 1925, Ленинград) имел эпизодический характер, но все-таки повлиял на образную систему и средства художественного выражения. В 1915 г. Есенин приехал в Петербург, где познакомился с А. Блоком, стал вхож в салон Д. Мережковского и З. Гиппиус. В ранних стихах Есенина чувствовалось влияние А. Кольцова и С. Надсона, фольклора и народной песни, его называли «рязанским Лелем» [261], крестьянским поэтом-самородком. В Петербурге вышел первый сборник Есенина «Радуница» (1915).

В автобиографической заметке «О себе» поэт указывал: «Из поэтов-современников нравились мне больше всего Блок, Белый и Клюев. Белый дал мне много в смысле формы, а Блок и Клюев научили меня лиричности» [262]. Атмосфера Серебряного века, кризис символизма, появление новых групп и течений в 1910-е гг. для Есенина представлялись сложными явлениями. Влияние Н. Клюева, с которым поэт познакомился в 1915 г., умного и высокообразованного человека, знатока древнерусской культуры, народного сектантства и фольклора, сказалось в том, что он убедил Есенина не отказываться от крестьянской темы, народной культуры и ее религиозных основ. В сборнике «Радуница» много стихотворений о Руси и вере в Богородицу и Христа. Поэт в начале творческого пути отождествляет себя со «смиренным иноком» («Пойду в скуфье смиренным иноком…»), пастухом («Я, пастух, мои палаты…»), позже – последним поэтом деревни («Я последний поэт деревни…»), прохожим («В этом мире я только прохожий…») и, наконец, – с хулиганом.