История русской революции. Том 2(2). Октябрьская революция

Совещание приняло по докладу Троцкого три краткие резолюции: 1. "Гарнизон Петрограда и его окрестностей обещает Военно-революционному комитету полную поддержку во всех его шагах…" 2. "День 22 октября есть день мирного подсчета сил… Гарнизон обращается к казакам:… Мы приглашаем вас на наши завтрашние собрания. Добро пожаловать, братья-казаки!" 3. "Всероссийский съезд советов должен взять власть в свои руки и обеспечить народу мир, землю и хлеб". Гарнизон торжественно обещает отдать все свои силы в распоряжение съезда. "Надейтесь на нас, полномочные представители солдат, рабочих и крестьян. Мы все на своих постах, готовые победить или умереть". Сотни рук поднялись за эти резолюции, закреплявшие программу восстания. 57 человек воздержалось: это были «нейтральные», т. е. заколебавшиеся противники. Ни одна рука не поднялась против. Петля на шее февральского режима затягивалась надежным узлом.

В течение дня уже стало известно, что закулисные инициаторы крестного хода отказались от своей демонстрации "по предложению главнокомандующего округом". Этот серьезный моральный успех, лучше всего измерявший силу давления гарнизонного совещания, позволял твердо рассчитывать на то, что враги вообще не отважатся завтра высунуть головы на улицу.

Военно-революционный комитет назначает в штаб округа трех комиссаров: Садовского, Мехоношина и Лазимира. Приказы командующего могут получать силу только после скрепления их подписью одного из этих лиц. По телефонному звонку из Смольного штабом выслан для делегации автомобиль: обычаи двоевластия еще остаются в силе. Но вопреки ожиданию предупредительность штаба не означала готовности к уступкам.

Выслушав заявление Садовского, Полковников ответил, что никаких комиссаров не признает и в опеке не нуждается. На намек делегации, что штаб рискует на этом пути встретить сопротивление со стороны частей, Полковников сухо возразил, что гарнизон в его руках и подчинение обеспечено. "Твердость его была искренняя, — пишет в своих воспоминаниях Мехоношин, — ничего напускного не чувствовалось". Для возвращения в Смольный делегаты уже не получили казенного автомобиля.

Экстренное совещание, на которое вызваны Троцкий и Свердлов, приняло решение: признать разрыв со штабом свершившимся фактом и сделать его исходной позицией для дальнейшего наступления. Первое условие успеха: районы должны быть в курсе всех этапов и эпизодов борьбы. Нельзя позволить противнику застигнуть массы врасплох. Через районные советы и комитеты партии разослана информация во все части города. Полки немедленно извещены о происшедшем. Подтверждено заново: исполнять только те приказания, которые скреплены комиссарами. В караулы предложено отправлять наиболее надежных солдат.

Но и штаб решил принять меры. Подстрекаемый, видимо, своими соглашательскими советниками. Полковников созывал на час дня свое собственное совещание гарнизона с участием представителей ЦИКа. Упредив противника. Военно-революционный комитет созвал на 11 часов экстренное совещание полковых комитетов, на котором постановлено было оформить разрыв со штабом. Тут же выработанное обращение к войскам Петрограда и его окрестностей говорило языком объявления войны. "Порвав с организованным гарнизоном столицы, штаб становится прямым орудием контрреволюционных сил". Военно-революционный комитет снимает с себя всякую ответственность за действия штаба и, становясь во главе гарнизона, берет на себя "охрану революционного порядка от контрреволюционных покушений".

Это был решительный шаг на пути к восстанию. Или, может быть, только очередной конфликт в полной конфликтов механике двоевластия? Именно так пытался для собственного утешения истолковывать происшедшее штаб, совещавшийся с представителями тех воинских частей, которые не успели получить своевременно вызов Военно-революционного комитета. Отправленная из Смольного делегация под руководством большевистского прапорщика Дашкевича кратко доложила в штабе постановление гарнизонного совещания. Немногочисленные представители частей подтвердили свою верность Совету и, отказавшись выносить решения, разошлись. "После непродолжительного обмена мнений, — сообщала после этого пресса со слов штаба, — никаких определенных решений не было принято; было признано необходимым выжидать разрешения конфликта между ЦИКом и Петроградским Советом". Свое низложение штаб изображал как препирательство между советскими инстанциями относительно того, кому из них контролировать его действия. Политика добровольной слепоты имела то преимущество, что освобождала от необходимости объявить Смольному войну, для которой у правящих не хватало сил. Так, уже совсем было готовый прорваться наружу революционный конфликт снова вводился, при содействии правительственных органов, в легальные рамки двоевластия: боясь глядеть в глаза действительности, штаб тем вернее содействовал маскировке восстания.