История русской революции. Том 2(2). Октябрьская революция

Через день после своего письма Смилге Ленин пишет уже цитированный выше документ "Кризис назрел", заканчивая его чем-то вроде объявления войны ЦК. "Надо… признать правду, что у нас в ЦК и в верхах партии есть течение или мнение за ожидание съезда Советов против немедленного взятия власти, против немедленного восстания". Это течение надо побороть во что бы то ни стало. "Сначала победите Керенского, потом созывайте съезд". Упускать время в ожидании съезда советов есть "полный идиотизм или полная измена". До съезда, назначенного на 20-е, остается свыше двадцати дней: "Недели и даже дни решают теперь все". Оттягивать развязку — значит трусливо отречься от восстания, ибо во время съезда захват власти станет невозможен: "соберут казаков ко дню глупеньким образом «назначенного» восстания".

Уже один тон письма показывает, насколько гибельным представлялось Ленину кунктаторство петроградского руководства. Но он не ограничивается на этот раз свирепой критикой и, в виде протеста, подает в отставку из ЦК. Мотивы: ЦК не отозвался с начала совещания на его настояния относительно захвата власти; редакция партийного органа (Сталин) печатает его статьи с намеренными промедлениями, вычеркивая из них указания на такие "вопиющие ошибки большевиков, как позорное решение участвовать в предпарламенте" и пр. Эту политику Ленин не считает возможным покрывать перед партией: "Мне приходится подать прошение о выходе из ЦК, что я и делаю, и оставить за собой свободу агитации в низах партии и на съезде партии".

По документам не видно, какое дальнейшее формальное движение получило это дело. Из ЦК Ленин, во всяком случае, не вышел. Заявлением об отставке, которое у него никак не могло быть плодом минутного раздражения, Ленин явно оставлял для себя возможность освободиться, в случае надобности, от внутренней дисциплины Центрального Комитета: он мог не сомневаться, что, как и в апреле, непосредственное обращение к низам обеспечит за ним победу. Но путь открытого мятежа против ЦК предполагал подготовку экстренного съезда, следовательно, требовал времени; а времени как раз и не хватало. Держа про запас свое заявление об отставке, но не выходя полностью из границ партийной легальности, Ленин продолжает уже с большей свободой развивать наступление по внутренним операционным линиям. Свои письма ЦК он не только направляет Петроградскому и Московскому комитетам, но и принимает меры, чтобы копии попадали к наиболее надежным работникам районов. В начале октября, уже минуя ЦК, Ленин пишет непосредственно Петроградскому и Московскому комитетам: "Большевики не вправе ждать съезда Советов, они должны взять власть тотчас… Медлить — преступление. Ждать съезда Советов — ребяческая игра в формальность, позорная игра в формальность, предательство революции". С точки зрения иерархических отношений действия Ленина были совсем небезупречны. Но дело шло о чем-то большем, чем соображения формальной дисциплины.

Один из членов Выборгского районного комитета, Свешников, вспоминает: "А Ильич из подполья писал, и писал неустанно, и нам в районном комитете Надежда Константиновна (Крупская) очень часто читала эти рукописи… Огненные слова вождя увеличивали нашу силу… Помню, как сейчас, склонившуюся фигуру Надежды Константиновны в одной из комнат районной управы, где работали машинистки, тщательно сверявшей рукопись с оригиналом, и тут же рядом — «Дядя» и «Женя», просящие по копии". Дядя и Женя — старые конспиративные клички двух руководителей района. "Недавно, — рассказывает районный работник Наумов, — получили мы от Ильича для передачи в Цека письмо… Письмо мы прочли и так и ахнули. Оказывается, Ленин давно уже ставит перед Цека вопрос о восстании. Мы подняли шум, начали нажимать". Этого именно и нужно было.

В первых числах октября Ленин призывает петроградскую партийную конференцию сказать твердое слово в пользу восстания. По его инициативе конференция "настоятельно просит ЦК принять все меры для руководства неизбежным восстанием рабочих, солдат и крестьян". В одной этой фразе две маскировки, юридическая и дипломатическая: о руководстве "неизбежным восстанием" вместо прямой подготовки восстания говорится, чтобы не дать слишком благоприятных козырей в руки прокуратуры; конференция "просит ЦК", не требует и не протестует — это явная дань престижу высшего учреждения партии. Но в другой резолюции, также написанной Лениным, говорится с большей откровенностью: "…в верхах партии заметны шатания, как бы боязнь борьбы за власть, склонность подменить эту борьбу резолюциями, протестами и съездами". Это уже почти прямое восстановление партии против Центрального Комитета. Ленин нелегко решался на такие шаги. Но дело шло о судьбе революции, и все другие соображения отступали на задний план.

8 октября Ленин обращается к большевистским делегатам предстоящего северного областного съезда: