История русской риторики. Хрестоматия

Но времени мне не достанет, ежели все плоды витийства изъяснить. Видишь уповательно, ежели видеть хочешь, колико полезно есть витийство. Но меня короткость времени (ибо уже смеркается) заставляет умолчать…

Вопросы и задания

1. Какие три средства (способа) называет Касторий для того, чтобы стать искусным в науках, в том числе в витийстве (красноречии)? Насколько прав Касторий?

2. Какое значение придает Касторий «живому слову» и как он обосновывает значение «живой речи» для обучения?

3. Какова роль красноречия в построении общества («гражданства»)? Как красноречие (витийство) соединяется с законами и премудростью?

4. Справедливо ли Касторий критикует богословов и диалектиков (логиков), не владеющих красноречием? В чем состоит назначение красноречия для проповедников?

Детская риторика, или благоразумный вития (1787)

в тор этого сочинения не установлен, хотя начинается оно «одобрением» профессора красноречия и цензора А. Барсова. По-видимому, это самый краткий из имеющихся учебников. Несмотря на традиционное содержание самой науки риторики, оно представляет интерес по основным определениям, своеобразным примерам и способу выражаться, которые неизвестный автор использовал, желая объяснить риторику «юношеству». Очевидно, что автор сознательно действует по совету М. В. Ломоносова, «удовольствуя» свое сочинение «примерами». Ясные определения и выразительные примеры делают «Детскую риторику» образцом учебной книги. Для публикации избраны: определение риторики, «свойства речи» (под ними автор понимает 5 традиционных частей риторики), фигуры риторические (перечисление и несколько «самонужнейших»).

Печатается по изданию: Детская риторика, или благоразумный вития, к пользе и употреблению юношества сочиненная. – М., в Унив. типографии у Н. Новикова, 1787.

Определение риторики

Риторика есть наука красно говорить обо всем без изъятия. Все прочие знания имеют для себя предмет ограниченный, но сия ограничивается пределами токмо единого естества, и всякая вещь надлежит к ея области. Она, говорит Цицерон в сочинении о сей материи, до нас дошедшем, есть пространное поле, в котором оратор может простираться и, в какую бы он сторону ни зашел, везде находится в собственном своем владении. Самые даже низкие предметы могут столько же его дарования прославить, как и высокие. Гомер описал войну мышей с лягушками столько важно, как и войну троян с греками. Вергилий не менее прославил себя сочинением своем о комаре, как и своею Энеидою. Овидий оставил нам портрет блохи столь же великолепный, как и своих богов. Словом сказать, искусный оратор может так же хорошо распространить свою речь об одних волосах какой‑нибудь красавицы как, и о всем ее лице.<…>

Свойства речи

Оных находится 5, и суть следующее:

1) изобретение (в книге ошибочно: изображение. – А. В.),

2) расположение,

3) украшение,

4) память,

5) произношение.

Первое свойство состоит в том, чтоб выдумать то, о чем говорить надобно.

Второе‑чтоб изобретенное искусно расположить.

Третие‑чтоб изобразить чистым и красивым слогом.

Четвертое – выучить наизусть.

Пятое – сказать или произнести с приятностию.

О изобретении

Оное состоит в том, чтоб найти материю и выдумать доводы, способные к доказательству того, о чем говорить должно. Надобно рассуждать о вещи прежде, нежели думать о словах, а иначе делать, то будет то же, что и подражать такому живописцу, который бы прикладывал свои цветы на полотне, не вообразивши наперед того, что писать хочет. Когда оратор один хорошенько представит себе план своей речи, то слова родятся в великом множестве и изобилии. Как говорит Боало по подобию Горация:

Когда материю хорошую найдешь,
То к оной и слава удобно приберешь.

Тогда наши сочинения или плоды будут настоящими нашими детьми, а иначе, ежели можно так сказать, какими ни есть выкидышами, кои на свет родятся уродами, искривленными или горбатыми.

О расположении

Что пользы будет оратору в наилучших доказательствах, ежели не будет знать искусно употребить оные в дело? Он походить будет на такого архитектора, который бы вытесал камни для строения чрезвычайно хорошо, но не умел бы их поставить на свое место. Чтоб связать пучок, приятный взору, недовольно набрать цветов разного рода, но надобно их расположить с тою приятною пестротою, которая производит все прелестные тени, которая заимствует свою красоту более от искусства, нежели от естества. Сие подало причину сказать одному из наших великих стихотворцев:

В расположении вся сила состоит: Приятства, красоты и вкус оно родит.

Поэт, как из сего видно, говорит здесь о пучке цветов. И так я о сем дам знать любящим уборы.

О украшении или выговоре