История русской словесности. Часть 3. Выпуск 1

Его вниманіе въ это время одинаково привлекаетъ къ себѣ творчество всѣхъ народовъ и всѣхъ временъ. Въ результатѣ, создались произведенія, вродѣ "Испанскаго романса" ("Ночной зефиръ"), переводы изъ Аріосто, "съ португальскаго"; подъ вліяніемъ чтенія Корана, пишетъ онъ свои замѣчательныя "Подражанія Корану"; подъ вліяніемъ чтенія Библіи — создаетъ замѣчательное стихотвореніе «Пророкъ» ("Духовною жаждою томимъ") и пишетъ подражаніе "Пѣсни пѣсней".

"Пророкъ".

Эти "библейскія" произведенія, подражанія «Корану», народныя пѣсни и творчество въ духѣ испанской поэзіи — это явленія одного порядка, указывающія лишь на разростающуюся ширину и глубину интересовъ поэта, на окончательное отреченіе его отъ исключительнаго субъективизма юношескихъ лѣтъ, когда онъ творилъ только "изъ себя" (лирика) и "про себя" ("субъективныя поэмы"). Поэтому и стихотвореніе «Пророкъ» никакого отношенія не имѣло къ пушкинскимъ взглядамъ на поэзію, — это произведеніе представляетъ собою только удивительно-яркое, художественное воспроизведеніе библейской картины (превращеніе простого человѣка въ пророка) и больше ничего.

Изумительная способность проникать въ «духъ» чуждыхъ народовъ, въ "настроенія далекаго прошлаго" — характерный признакъ романтизма, выставившаго, какъ извѣстно,[38] своимъ требованіемъ умѣніе понять couleur locale, êtnografique и historique.

Если на югѣ Пушкинъ постигъ «романтизмъ» настроенія "міровой скорби", то теперь онъ представляется намъ уже не субъективистомъ-ролантикомъ, а писателемъ-художникомъ, пользующимся "пріемами" и «правилами» романтической школы.

Широкое знакомство Пушкина съ иностранной литературой.

Въ этотъ періодъ жизни Пушкшъ особенно широко интересовался иностранными писателями, — раньше въ лицейскій періодъ и во время пребыванія на югѣ y него были всетаки излюбленне писатели, которымъ онъ усиленно подражалъ (Парни, Вольтеръ, Шатобріанъ, Байронъ) — теперь число писателей западноевропейскихъ, упоминаемыхъ имъ въ письмахъ и замѣткахъ, сразу выростаетъ. Имена Байрона, Вальтеръ-Скотта, Вергилія, Горація Тибулла, Данте, Петрарки, Тассо, Аріосто, Альфьери, Мильтонъ, Шекспира, Саути, Мура, Руссо, M-me Сталь, Беранже, Ротру, Делавиня, Ламартина, Гете, Шиллера и мн. др. — указываютъ, какъ разрослись литературные интересы и вкусы нашего поэта, — въ этомъ, еще неполномъ, спискѣ встрѣчаются писатели всѣхъ эпохъ, народностей и направленій.

"Борисъ Годуновъ".

Къ Михайловскому періоду относится созданіе "Бориса Годунова": чтеніе "Исторіи Государства Россійскаго" Карамзина и увлеченіе Шекспиромъ вдохновили Пушкина, внушили ему идеи и форму его драмы.

Содержаніе.

Содержаніе драмы не разбито по дѣйствіямъ и явленіямъ: оно распадается на три части: прологъ, главную часть и заключеніе.

Къ прологу отнесены событія 1598 года (избраніе Годунова на царство; отношеніе къ этому факгу бояръ и народа). Главная часть захватываетъ событія 1603-го года (бѣгство Григорія изъ монастыря; Борисъ Годуновъ въ періодъ апогея своей власти, но уже наканунѣ своего постепеннаго паденія; отношеніе къ нему бояръ и народа. Борисъ Годуновъ въ своей семьѣ; появленіе самозванца въ Польшѣ; его любовь къ Маринѣ). Эпилогъ, заключающій драму, захватываетъ событія 1604 года. (Борьба съ самозванцемъ, Смерть Годунова; смерть дѣтей Бориса).

а) вступленіе. Отношеніе къ Борису знати.

Въ первой части ("прологъ") яркими штрихами очерчены отношенія къ Борису высшаго, родовитаго боярства и простого народа. Въ рѣчахъ коварнаго, злобнаго, но трусливаго Шуйскаго чувствуется затаенная скрытая злоба именитыхъ бояръ противъ Бориса, — этого всесильнаго «выскочки», готоваго шагнуть на царскій престолъ.

Какая честь для насъ, для всей Руси!
Вчерашній рабъ, татаринъ, зять Малюты,
Зять палача и самъ въ душѣ палачъ,
Возьметъ вѣнецъ и бармы Мононаха!

Чувствуется, что здѣсь, въ средѣ этой аристократіи, уже зрѣеть заговоръ противъ Годунова, хотя онъ не успѣлъ еще и сѣсть на престолъ. Собесѣдникъ Шуйскаго, простодушвый Воротынскій, на нашихъ глазахъ дѣлается врагомъ Годунова, благодаря этой хитрой рѣчи Шуйскаго.

Отношеніе народа къ избранію.

Участіе народа въ избраніи Бориса на царство представлено чисто-пассивнымъ, безсознательнымъ… Очевидно, сторонники Годунова собрали толпу, ему сочувствующую; къ ней примкнули, отчасти изъ любопытства, отчасти изъ страха люди, совсѣмъ не заинтересованные въ дѣлѣ Годунова. Въ этой пестрой толпѣ нѣтъ единаго сердца, нѣтъ единой души… Приводя разговоры, ведущіеся въ заднихъ рядахъ этой толпы, Пушкинъ даеть понять, что эта толпа ненадежна, и "избраніе" сдѣлано не ею, a группой, — царь выбранъ, благодаря энергіи сторонниковъ, но не голосомъ народа.

Рѣчь Бориса.