История русской Церкви. Том 6

У нас существует мнение, что дело о разводе и втором браке великого князя Василия Ивановича имело влияние на судьбу Максима Грека и князя-старца Вассиана Косого и было первою причиною их несчастий. Мнение это основывается, сколько известно, на словах Курбского, Паисия, старца Ферапонтова монастыря, и одного хронографа, но не заслуживает полной веры. Курбский свидетельствует, что в числе многих, возбранявших великому князю развод и второй брак, действительно находился Вассиан и что Василий Иванович не только их не послушал, но велел невинного Вассиана схватить, сослать в Иосифов монастырь и уморить скорою смертию, равно и "других св. мужей овых заточил на смерть, от нихже един Максим философ, а других погубити повелел". Паисий также говорит о гневе великого князя на Вассиана и ссылке его в Иосифов монастырь. Наконец, в хронографе сказано, что великий князь прогневался на Максима и прочих за их обличения против развода, которого он желал, и что потому старец Вассиан сослан в Иосифов монастырь, а Максим - в Тверь. Но сохранился самый подлинник одной грамоты Василия Ивановича, которую он дал 14 сентября 1526 г., следовательно уже после своего развода и второго брака, Ниловой Сорской пустыне, по ходатайству старца-князя Вассиана, и грамоты важной - о неподсудимости пустыни власти епархиального архиерея. Что же это значит? Значит, что старец Вассиан не только не был удален или сослан куда-либо, но продолжал оставаться в силе у государя. А отсюда следует одно из двух: или Вассиан вовсе не делал возражений против развода и второго брака государева, или если и делал, то государь за эти возражения не прогневался на него, по крайней мере настолько, чтобы лишить его своего благоволения. Странно было бы, если бы за то же самое государь мог прогневаться только на Максима Грека и в такой степени, что решился преследовать его из мести. С другой стороны, известно, что и старец Вассиан и Максим Грек действительно были сосланы: первый - в Иосифов монастырь, а последний - в Тверь, но уже в 1531 г. и вовсе, как увидим, не за сопротивление разводу и второму браку Василия Ивановича. Нет, были другие причины и обстоятельства, по которым изменилась судьба Максима Грека и старца Вассиана.

Главный труд, за который принялся Максим после перевода толковой Псалтири, состоял в пересмотре и исправлении наших церковных книг. В списках этих книг он встретил множество ошибок, нередко грубых, а иногда и еретических, и имел неосторожность оглашать их, да и не мог утаить. Между русскими явился ропот; стали говорить, что Максим "прилагает досаду" воссиявшим в нашей земле чудотворцам, которые именно "сицевыми священными книгами благоугодиша Богу", т. е. по ним спаслись. Сверх того, Максим, приступая к пересмотру наших книг, еще не знал достаточно русского языка, а пользовался пособием переводчиков, вследствие чего при исправлениях и сам легко мог допустить невольные погрешности и не мог предотвратить ошибок или описок со стороны своих сотрудников. Такие погрешности действительно оказались, даже значительные, и неизбежно поднялся новый говор: Максим не исправляет, а портит наши священные книги, сеет еретичество. Обвинение слишком важное, особенно при тогдашней степени просвещения в нашем духовенстве и во всех мирянах. Князь-инок Вассиан один превозносил Максима и говорил: "Здешние книги все лживы, а здешние правила - кривила, а не правила; до Максима мы по тем книгам Бога хулили, а не славили, ныне же мы познали Бога Максимом и его учением". Подобные отзывы и из уст известного защитника еретиков-жидовствующих и врага православного духовенства могли только еще более возбуждать русских против Максима. Кроме исправления богослужебных книг, Максим занимался переводами других книг и писал много своих сочинений, хотя необширных.