История русской Церкви. Том 8

Но если бывали паны и вообще светские люди, даже из православных, так или иначе посягавшие на права православной Церкви, то бывали и такие, которые с усердием покровительствовали ей и служили от своих имений. Если сам король допускал иногда распоряжения, не соответствовавшие ее достоинству и выгодам, то еще чаще он издавал грамоты в подтверждение и ограждение ее прав, и особенно на пользу ее храмов и монастырей. В Вильне число тех и других не уменьшалось, а возрастало. В ней упоминаются новые церкви: в 1522 г. - церковь Петровская; в 1524 г. - церковь святого Юрия на Луке (на Лукишках?), следовательно отличная от Юрьевской церкви, существовавшей уже прежде на Росе, которая потому и называлась Росою Юрьевскою, в 1525 и 1529 гг. - церковь Покровская. При Юрьевской церкви на Луке существовал и монастырь: по просьбе его законников, т. е. иноков, король приказал виленскому воеводе Гаштольду отыскать в Виленском повете свободную землю и отдать им на церковь святого Юрия. В 1532 г. бурмистры и радцы виленские греческого закона поведали королю, что при русских церквах в Вильне малы кладбища, вследствие чего во время бывшего поветрия несколько сот умерших пришлось похоронить в предместье города на Юрьевской Росе, и просили, чтобы король дозволил построить там на кладбище русскую церковь. Король не только позволил построить там церковь, но и подарил место при ней для дома священника. Имя новой церкви не обозначено в грамоте, но не была ли это та Пречистенская церковь на Росе, при которой впоследствии (1582) образовалось росское братство? Таким образом, к прежним четырнадцати, если не более, церквам в Вильне прибавилось еще четыре. В виленском кафедральном Пречистенском соборе, недавно вновь воздвигнутом усердием князя Константина Ивановича Острожского, тот же князь захотел устроить еще два придельных престола у первых столпов от больших дверей церкви, по обе ее стороны. Устрояя эти приделы, князь пожертвовал (1522) на собор два своих имения неподалеку от Вильны, Шешолы и Свираны, с тем чтобы доходами с имений пользовался сам митрополит, но зато содержал при обоих приделах четырех священников и двух диаконов, которые бы ежедневно совершали службы и поминали его, князя Константина, и всех его родственников по данным поминникам и чтобы такое же поминовение ежедневно творилось и при великом престоле собора соборными священниками. А если какой-либо митрополит не станет выполнять этих условий, то князь Константин или его сын Илья, говорилось в грамоте, отберут оба названные имения и доходами с них сами будут содержать при устроенных приделах четырех священников и двух диаконов и вознаграждать соборное духовенство за ежедневные службы и поминовения. Митрополит Иосиф дал письменное обязательство за себя и за своих преемников, что воля князя будет свято исполняема. При соборе Пречистенском продолжало существовать (1522) братство, и, кажется, это было то самое братство, в состав которого входили бурмистры, радцы и лавники виленские греческого закона, т. е. все православные власти города, и которое впоследствии называлось местским, или городским, и панским. На Юрьевскую церковь в Вильне завещал (1522) бывший ее священник Матфей сто золотых, все свои серебряные вещи и десять книг, больших и малых; виленскому Пречистенскому собору он же завещал книгу свою "Правила святых отец", а церкви Пречистой Богоматери в городе, или городской, - свой Служебник. На Троицкий монастырь в Вильне завещал (1529) двести коп грошей известный возобновитель гродненского Борисоглебского монастыря подскарбий земский и маршалок Михаил Богуш Боговитинович.