История руссов. Славяне или норманны?

Для того чтобы отвести упрек, что мы излагаем только свои личные взгляды (чего, мол, не взбредет в ум какому-то С. Лесному?), мы позволим себе привести небольшой отрывок из статьи известного археолога профессора Щербакивського о происхождении названия «Русь» (даем в переводе): «…Историк Иловайский написал книгу в 600 страниц в защиту антинорманистской теории. И написал убедительно, что призвания варягов на княжение не было, но в своих учебниках для средней школы, в противоположность своей научной работе, он печатал серьезно про летописное призвание варягов, так как эти учебники приносили ему ежегодно новый дом в “белокаменной” Москве.

Очевидно Иловайский думал и был уверен в том, что если он напечатает учебник для средней школы так, какой представляет себе историю Руси или как представляли другие профессора (например Ключевский), то цензура не позволит продавать такие книжки для средних школ, т. е. в министерских журналах эта книжка не только не будет рекомендована, а просто распоряжением министра будет запрещена для школ.

И вот получилось, что большая научная книга в 600 страниц могла выйти в свет лишь в сравнительно небольшом количестве, она была в таких условиях дорога и недоступна для гимназиста, наоборот, для него была доступна и рекомендована книга с далеко не научным призванием варягов.

Почему призвание варягов считалось для министерства патриотическим и почетным для теперешней России — трудно объяснить. Можно думать, что тут играла роль династия, которая была чужекровна для России, в ее жилах текла немецкая кровь и поэтому начало державы, заложенной чужекровной варяжской династией, как будто должно было доказать, что эта старинная традиция требует чужекровной династии».

Из этой цитаты видно, что автор имел некоторые основания для упреков тем историкам, имя которых Н. Н. Кнорринг может произносить только с благоговейным трепетом.

Поверьте, дорогой Н. Н., что я высоко ценю все положительное, что дали наши славные историки, но там, где я вижу малодушие, двуличность и пресмыкательство, — я не считаю нужным молчать.

Русские прогрессивные историки имели полную возможность напечатать истинную историю Руси (хотя бы за границей), но они этого не сделали. Они же не обратили должного внимания русского общества на кричащие противоречия между тем, что было, и тем, чему учат в школах. Упустили не мелочь, не деталь, а квинтэссенцию нашей истории. Вот за это бездействие, малодушие, а отчасти и подлость, им сейчас, хоть и очень поздно, приходится расплачиваться. Если у норманистов печальное прошлое не вызывает ни гнева, ни боли, — это их дело, но у нас никто не может отнять права должным образом оценить научную и гражданскую деятельность русских историков.

Переходим к самой критике Н. Н. Кнорринга. В сущности, ее нет, ни один из выводов автора он не опровергнул, да и не пытался опровергнуть. Он упрекает автора в недостаточном знании новейшей литературы и ссылается при этом на «новейшую» (это 1928 года!) работу П. Смирнова. Как жаль, что критик, очевидно, ничего не читал из работ советских историков вот уже 25 лет.

Он бы тогда узнал, что норманистская теория решительно и безоговорочно отвергается советскими историками. В новейшей (1951) «Истории культуры Древней Руси» она просто называется «антинаучной». Что же касается материала, которым пользовался П. Смирнов, то он может быть понят и объяснен совершенно иначе.

Далее Н. Н. Кнорринг считает, что десятки, если не сотни страниц библиографии доказывают, что область древней истории Руси не запущена. Смеем уверить его, что библиография по астрологии в 10 раз больше библиографии истории Древней Руси, но есть ли это прогресс науки? Важно не то, сколько пишут, важно то, что пишут, и мы в наших очерках привели немало ярких примеров бесхозяйственности на поле истории.

Наше понимание норманизма, говорит далее Н. Н. Кнорринг, вульгарно. Не берем на себя смелости определить, каково понимание норманизма у Н. Н. Кнорринга, во всяком случае, оно непоследовательно и путано. Он признает все: и древнюю государственность (с антов!) и издавна сложившуюся военную организацию Руси (задолго до Рюрика!), и вместе с тем он норманист!

В чем суть норманизма? В том, что он приписывает организацию государства Руси, как и в значительной части культуры ее, не славянам, а норманам, т. е. германцам.

И вот Кнорринг, признавая существование государственности у Руси до Рюрика, считает, что именно норманы организовали ее у нас. Ну как понять такую логику? Никто ведь не спорит, что норманнов вовсе не было в Восточной Европе, спорят о том, что значение их было ничтожно, совершенно третьестепенного значения, — в этом суть нашего «вульгарного» антинорманизма.