История рыцарства. Самые знаменитые битвы

Как бы там ни было, современные исследователи (и в их числе Максим Нечитайлов) полагают, что «битва при Куртрэ... в очередной раз на протяжении Средневековья продемонстрировала то простое обстоятельство, что стойкая пехота, будь то итальянцы, шотландцы, швейцарцы, фламандцы, дитмаршцы, англичане, может разгромить тяжеловооруженную конницу, особенно если заранее выберет и подготовит местность для будущего поля боя и если ограничится глухой обороной в плотном строю. И если коннице не удастся прорвать их строй и рассеять пехотинцев, ее, как и при Куртрэ, ожидают поражение и огромные потери...»

Что ж, возможно, все это и так, профессиональным историкам виднее. А возможно, в тот роковой для французов день просто так «карта легла» – и бой, от которого ждали легкой победы, окончился сокрушительным разгромом...

Тех, кто бежал, преследовали и убивали,– но скоро погоню прекратили. К вечеру уцелевшие достигли Турнэ.

Вот что напишет Жиль ле Мюизи: «С башен церкви Богородицы, аббатства Св. Мартина и города они могли видеть бегущих по дорогам, сквозь изгороди и поля, в таком количестве, что никто из тех, кто не видел этого, не поверил бы... В окрестностях города и в деревнях было столь много умирающих от голода рыцарей и пехотинцев, что это было ужасное зрелище. Те, кто пытался найти еду, обменивали на нее свое снаряжение. Всю эту ночь и следующий день прибывшие в город были столь напуганы, что многие из них не могли даже есть».

Списки убитых в хрониках тянутся на несколько страниц. Погибли все командиры (среди них маршал Рауль де Нель и командующий Робер д’Артуа), канцлер Пьер Флот и около тысячи рыцарей. Как говорится, вспомним их поименно: маршал Ги де Клермон, сир де Бретей, брат коннетабля; маршал Симон де Мелен, сенешаль Лимузена; Годфруа Брабантский, сир де Аршот; Арно де Веземель, маршал Брабанта; гран-мэтр арбалетчиков Жан де Бюрла, сенешаль Гиэни. Кроме того, пали Жак де Шатийон; Рено де Три, сир де Вомэн; Жан де Понтье, граф де Омаль; Жан де Бриенн, граф д’Э; Жан де Три, граф де Даммартен; Робер де Танкарвиль, шамберлен Нормандии; Тома де Куси; Годфруа, сир д’Аспремон; Рауль де Фламан, сир де Кани и Верпилье; Жан д’Эно, граф Остреван, сын графа д’Эно. В общем, как напишет десятилетия спустя Жан Фруассар, в тот июльский день пал «весь цвет Франции». Страна погрузилась в траур – а Фландрия чествовала своих героев. Да и было за что – как писал Джованни Виллани: «...столь горды и неустрашимы стали фламандцы после своей победы при Куртрэ, что один фламандец с годендагом не боялся убить двух конных французских рыцарей».

Правда, ликовали фламандцы недолго. Вскоре французы взяли реванш – сначала при Арке в 1303-м, а год спустя и при Мон-ан-Певеле. В результате триумфаторам Куртрэ пришлось подписать мирный договор на весьма обидных для себя условиях. Часть фламандских земель была присоединена к Франции, а остальные признали свою от нее вассальную зависимость. Не обошлось и без человеческих жертв – около трех тысяч зачинщиков мятежа были выданы Филиппу Красивому и повешены. Видимо, древний принцип «око за око» не был чужд утонченному французскому монарху.

С тех пор фламандской пехоте ни разу не удалось одолеть французских рыцарей. А вот кто извлек уроки из данного сражения, так это англичане. Очень скоро их пехотинцы начнут отчаянно громить французскую конницу при Креси и Азенкуре – но этим славным битвам посвящены другие страницы нашей книги.