История рыжего демона

— Великолепно! — Герцог де Шуазель дал волю своим чувствам. Сняв пенсне и вставив монокль в левый глаз, он строго поглядел на Мака. Его тонкие губы скривились в иронической усмешке. — Я жду уже несколько часов; жители этого города готовы напасть на мой отряд — они, видите ли, приняли нас за сборщиков королевских податей, — а вы объявляете, что король будет здесь через некоторое время! Ну, и когда же наступит это время?

— Когда речь идет о коронованных особах, трудно знать что-нибудь наверняка, — сказал Мак. — Они едут так быстро, как только могут. Королева покинула дворец несколько позже назначенного срока — очевидно, что-то задержало ее величество. Я могу сказать вам только одно: оставайтесь здесь и ждите. Их величества скоро прибудут.

— Боюсь, что королевские подданные намного опередят их. — Герцог протянул руку в направлении города. Мак поглядел в ту сторону, куда указывал герцог де Шуазель, и увидел толпу людей, вооруженных вилами и заостренными кольями. Они стояли плечом к плечу, угрожающе выставив свое примитивное оружие.

— Ну и что? — пожал плечами Мак. — Это же простые крестьяне. Если они попробуют напасть на вас, откройте огонь.

— Вам легко говорить, молодой человек! — ответил герцог. — Вы, по-видимому, иностранец и никогда не жили в провинции. А вот у меня поблизости есть несколько поместий, где живут эти самые простые крестьяне, как вы изволили выразиться. Возможно, кое-кто из них сейчас находится среди вон тех молодцов, готовых попотчевать нас дубьем и вилами. Боюсь, мне нелегко будет найти с ними общий язык в будущем, если я сейчас напомню им о droit du seigneur — о феодальном праве. Здесь Франция, молодой человек, не забывайте! Кроме того, эти вооруженные вилами крестьяне — всего лишь небольшая часть многотысячной толпы, собравшейся за городом, — передовой отряд, так сказать. Их много, очень много, и каждый час к ним прибывают новые подкрепления. Они перережут нас, как овец. А вы говорите — открыть огонь!

— Я только предполагал…

— О! — воскликнул герцог, поворачиваясь спиной к Маку. — Кто там?

На дороге показался всадник в черном. Он погонял измученного коня, и полы его сюртука развевались за спиной, как два крыла. Это был Фауст. Спешившись у трактира, он подошел к герцогу де Шуазелю и сказал:

— Сударь, положение изменилось. Немедленно уводите свой отряд.

— Вот как? А вы сами-то кто, сударь? — спросил герцог.

— Доктор Иоганн Фауст, к вашим услугам.

— Нет! — воскликнул Мак. — Не слушайте его! Я Иоганн Фауст!

Герцог де Шуазель окинул обоих насмешливым взглядом.

— Ну и дела, — задумчиво произнес он. — Два Фауста привозят противоречивые приказы. Вот что я скажу вам, господа. Я задержу вас до полного разъяснения всех обстоятельств. Эй, солдаты!

Несколько человек схватили лошадь Фауста и его самого. Знаменитый маг попытался вырваться, но его держали крепко. Мак, стоявший в стороне, понял, что события принимают неожиданный оборот и медлить нельзя. Он решил бежать, пока солдаты не добрались до него. С проворством зайца, удирающего от своры гончих, он метнулся через двор к коновязи и вскочил на коня. Вонзив шпоры в бока своего скакуна, он помчался прочь от городка Соммевесл, обогнув перелесок, где стоял конный отряд герцога де Шуазеля. Фауст, бьющийся в руках стражи, посылал ужасные проклятия ему вслед.

Глава 10

Эмиль Друэ, почтмейстер деревни Сен-Менехольд, сидел у окна своей спальни. Было довольно поздно, и жители деревни уже легли спать, однако Друэ глядел на дорогу не смыкая глаз: он ожидал гонцов из Парижа. Ночная прохлада и тишина были так приятны после дневных тревог! В Париже произошло столько важных событий! Революционный Комитет наверняка пришлет свежие новости. В тот день через деревню проехало множество карет со следами поспешно снятых гербов на дверцах и закутанных в плащи всадников, в которых за версту можно было узнать людей благородного происхождения. Все они направлялись к границе.

Постепенно мысли Друэ обратились к практическим вещам. Революция интересовала его прежде всего с обывательской точки зрения. Он начал размышлять о том, что станет с почтовой службой после революции.

Эмиль Друэ обладал философским складом ума. Вчера за обедом он сказал жене:

— Правительства приходят и уходят, а почтовая служба остается. В чьих бы руках ни находилась власть, почтмейстер всегда останется при деле.

Но теперь им овладели сомнения. Как быть? Революция — весьма ненадежная штука…

Полная луна освещала просторный двор перед трактиром, куда выходили окна почтовой станции. Несмотря на поздний час, люди ходили по двору; порой Друэ слышал топот копыт, которому вторило эхо в дальних холмах. Всадники бесшумно, словно призраки, появлялись из леса и выезжали на большую дорогу. Они не останавливались в трактире, не меняли лошадей. Они въезжали в деревню, чтобы, проехав по ее улицам, направиться дальше, к границе.