История с благополучным концом

- Непонятно другое, - приподнял брови Аскеров, - обычно коллекционеры так и рвутся показать свои богатства новому человеку, а вы не желаете. Мой приятель бутылки собирает, не пустые, конечно, а со все возможными напитками. Так он мне ночью иногда звонит - "приходи поскорее, я тебе кое-что покажу". Значит, где-то новую бутылку раздобыл с ромом или джином. И ни за что ни одну не откупорит... Вы, наверное, стесняетесь? А чего стесняться, на то они и коллекция, чтобы на нее смотрели. Тем более рога. Поехали?

- Нет, - сказал Рауф. - Мне, честно говоря, нужно уходить - дела. И потом я ведь все-таки семейный человек.

- А я думаю, вы пошутили, - улыбнулся Аскеров- Нет у вас никакой коллекции и никогда не было. Не было ведь, а?

- Какое это имеет значение? Разве так уж это важно?

- Конечно, неважно, - подтвердил Аскеров.

- У меня есть один приятель, он никогда ничего не коллекционировал, даже костюмы все время одинаковые покупает - одного фасона, одного цвета. Ну и что человек ведь нормальный, тоже семьянин. Я за вас даже рад, что нет у вас никакой коллекции. От этих рогов вам житья не было бы ни в квартире, ни на даче... Вот только теперь я понял, для чего вам понадобился этот гнилой рог.

- Для чего? - чрезвычайно изумился Рауф, совершенно не ожидавший от Аскерова такой проницательности.

- Для отвода глаз, - заявил тот и с удовольствием засмеялся. - Правильно? А цель была другая. Верно? Птица?

- Далась вам эта птица, - Рауф с трудом в последнее мгновение удержался от того, чтобы покрутить у лба пальцем. - Держите меня уже третий час и все из-за какой-то дурацкой птицы. Я просто не понимаю, чего вы от меня хотите?

В ответ Аскеров рассеянно посмотрел на часы и потянулся к телефону, но тот зазвонил сам.

- Пришли? Проводите ко мне. Минуты полторы-две он сидел молча, наморщив лоб и полу закрыв глаза, и это могло произвести впечатление, что человек думает о чем-то более серьезном, чем судьба той малоприятной птицы. Когда раздался легкий стук, он вскочил и, встретив у двери молодую женщину, в которой Рауф узнал директора зоопарка, усадил ее за СТОЛ прямо напротив Рауфа.

К появлению нового посетителя у Рауфа сразу же возникло, что называется, двойственное отношение: с одной стороны, он опасался, что она может его узнать. А это в присутствии Аскерова ничего, кроме неприятных вопросов, не сулило, а с другой, - с приходом директора зоопарка у него появилась надежда услышать о том, что проклятая птица нашлась или хотя бы обнаружен ее труп в пределах территории зоопарка.

- Вы что-нибудь узнали о ней? - с надеждой спросила Алия-ханум у Аскерова.

- Пока нет, - ответил Аскеров, - пока мы только нашли человека, который имеет самое прямое отношение к ее пропаже, - кивком головы он показал на Рауфа.

- Какое отношение? - в недоумении глядя на Рауфа и явна не узнавая его, спросила Алия-ханум.

- Я не отрицаю, может быть, эта птица сбежала из зоопарка по моей вине, с достоинством сказал Рауф. - Отчасти по моей вине, - подчеркнул он, - но уносить ее я не собирался. Тем более, что это очень неприятная птица.

--Киви сбежала?-всплеснула руками Алия-ханум. - Это неправда, - и повернулась к Аскерову. - Она же очень ласковая, почти домашняя. А в последние дни почти не выходила из своего ящика. Мы ее даже кормили из рук.

- Киви, киви, - с удовольствием повторил Аскеров. - Я все старался вспомнить ее название. А с чего это последнее время она стала такой малоподвижной. Заболела?

- Слава богу, нет. Киви очень редко размножается в неволе. В мире известно всего несколько таких случаев. А наша киви, - тут Алия-ханум зарделась от гордости, - готовилась снести яйца. Кладка должна была произойти со дня на день. Это было бы событием для всех ученых-зоологов и вообще для научной общественности.

- А если это такая уж редкая птица, - спросил Рауф, пытаясь направить рвение Аскерова по другому направлению, - почему же вы ее оставили в старом зоопарке, в пустом помещении? Мне и то там было страшно, представляю, чего одинокая птица натерпелась.

- Всех птиц, в том числе и киви-самца, мы перенесли в новый зоопарк, сухо ответила Алия-ханум, обращаясь только к Аскерову. - А нашу киви мы специально оставили в привычных для нее условиях. Потому что в период кладки на эту птицу с чрезвычайно тонкой нервной системой новые незнакомые факторы могли бы повлиять отрицательно. Скажите хоть, она жива? - с откровенной неприязнью глядя на Рауфа, спросила директриса.

- Мне ничего о ней не известно, - сказал Рауф. - В последний раз я видел ее той ночью.

- Еще, может быть, вспомнит, - оптимистически сообщил директрисе Аскеров. - Поначалу наш друг вообще ничего не помнил. А сегодня с утра и про посещение зоопарка вспомнил, и про носорога.

Алия-ханум смотрела на него с таким изумлением, что Рауфу пришлось отвести взгляд.

- Здоров, здоровее нас с вами, - отозвался на ее немой вопрос Аскеров. Справки, правда, на этот счет не имеется, но суду свидетельство о состоянии здоровья представлено будет.