История с фотографией, часть 2 Подворотня

-- Нет, для поддержания нашей ужасающей репутации. Они под заклятием обещания, никому ничего не рассказывают. Но всё отлично помнят.

Выражение глаз у Идальги с самого утра очень неприятное. Сквозит холодом, беспокоит. Отчего так? От известий о потерях? После беседы с комиссаром тет-а-тет? Ромига не слышал, о чём говорили, но понял: ожесточённо спорили. Тихий голосок интуиции: "Осторожнее на поворотах!" Хотя, что ему, наву, осторожничать? А люде -- поздно. Любопытно, сколько она продержится?

-- Кончай трёп, работаем. По ходу, если дам знак, подыграй "доброго". Но скорее всего не понадобится. Просто держи её, смотри и учись.

Люда не понимает разговора на навском. Она лишь вглядывается в агатово-чёрные глаза двух врагов и видит у младшего -- памятного по четырём жарким и сладким летним ночам -- недобрый, но в общем, равнодушный, чисто практический интерес. А у второго, постарше -- свою лютую смерть. Видит и цепенеет. Всё тело разом покрывается испариной от макушки до пяток. Сама ещё не поняла, но уже почти сломалась.

Там же, некоторое время спустя, Идальга наговаривает текст донесения и отправляет "стрекозу" порталом к Сантьяге. Искомую информацию они получили, и много сверх того. Люда мертва. Опознать то, что от неё осталось, можно только по окровавленному белокурому скальпу в руке одного из навов. Оба с головы до ног забрызганы кровью. Кто сказал, что на чёрном красного не видно? Ромига слизывает терпко-солёную каплю с нижней губы, смотрит на стол, морщится.

-- Големы здесь сейчас приберут. Пошли мыться, -- говорит Идальга.

-- Я всё-таки не понял, зачем так грубо? -- спрашивает помощник. -- Ты ведь наверняка чувствовал, она готова была расколоться ещё тогда, когда ты её привязывал. Можно было сработать... как-нибудь поаккуратнее.

На губах дознавателя улыбка, в глазах -- лёд.

-- Пожалел знакомую? Или просто красивое тело?

-- Практического смысла не вижу. Понимаю, если б мы её растерзали на крепостной стене, на виду у зелёных. Чтобы привести их в ярость и заставить делать ошибки в бою. Или для запугивания второго пленника, которого хотим оставить целым. А так... Не понимаю. И она уже всё выболтала. Даже то, чего не знала. А ты продолжал её рвать.

-- Я тебе потом объясню, Ромига, сейчас нет настроения. Лучше помолчи. Иначе плохо будет уже тебе. Очень плохо. Считай это первым предупреждением.