История с попугаем

– И еще ОБЖ, – нисколько не обидевшись, вставил Дуров. – Ты забыла ОБЖ.

– Что такое ОБЖ?

– Основы безопасности жизнедеятельности.

– Серьезно? Я думала, такие предметы ведут отставные военные. И чему же ты учишь детишек?

Признаться, меня порядком забавляла мысль, что Альберт преподает предмет, в котором, как говорится, собаку съела именно я.

Альберт Генрихович очень серьезно ответил:

– Учу их, как вести себя в чрезвычайных ситуациях. Как спасти себя в случае чего.

– Например, чего? В Балахове не бывает землетрясений, даже наводнений не случается, потому что город на высоком берегу! Ты что, думаешь, до вашего городишки доберутся террористы и возьмут вас в заложники?

Нервный тик исказил лицо Альберта.

– Всякое случается, – наконец ответил учитель. – Например, я учу детей, как спастись при пожаре. Или если кто-то провалился под лед. Ты напрасно смеешься, Евгения, – опасные ситуации возникают и в таких тихих местах, как наш Балахов.

– Да я верю, верю… Ладно, специалист по безопасности, – вздохнула я, глядя на носы мальчишек, расплющенные по стеклу, – выйди уже к своим мальчикам, пока они окно не выставили.

Учитель вышел, и я увидела, как запрыгали вокруг него пацанята. Они были совсем мелкие – первоклашки, только один постарше, лет десяти на вид. Он что-то говорил Альберту с серьезным видом, а остальные слушали, раскрыв рты, как галчата. Альберт слушал тоже, и я заметила, что учитель становился все беспокойнее. Наконец Дуров вошел в дом и позвал меня:

– Женя, мне нужно с тобой поговорить.

Я встала и подошла к нему. Мне не понравились его нахмуренные брови и сведенное судорогой лицо.

– Что случилось?

– Ребята говорят, они видели чужих.

– В смысле, пришельцев? – усмехнулась я.

– В смысле, четверых незнакомых мужчин.

– Ну и что? Балахов, конечно, дыра дырой, уж извини, но, кажется, не закрытый город. Через него каждый день проезжают водители фур, автобусы ходят.

– Ты не понимаешь. – Альберт стиснул руки. Кажется, учитель здорово нервничал. – Это все не то. Когда кто-то приезжает к родственникам или минует Балахов транзитом, это понятно. Но здесь не бывает чужих. К тому же они подозрительно себя ведут. Так говорят дети.

Альберт так нервничал, что мне стало его жаль. Нет, до чего все-таки странный у меня возлюбленный! Сильный мужчина, а нервы как у институтки.

– Давай-ка я сама с ними поговорю, – предложила я и вышла к детям. Они таращилась на меня во все глаза. Видимо, им было интересно, на кого их променял атаман.

Я обратилась к самому старшему:

– Тебя как звать?

– Васька, – отозвался мальчишка, глядя на меня исподлобья и хмуря то место, где у людей бывают брови. У Васьки волосы и ресницы были светлые, а бровей не наблюдалось вовсе. Пацанчик выглядел угрюмым и неразговорчивым – не из тех, что любят фантазировать. Хорошо, значит, его словам можно верить.

– Расскажи, что вы видели.

Прежде чем заговорить, Василий повернулся к Альберту в вопросительно уставился на него. Учитель едва заметно кивнул, и мальчик сказал:

– Четверо мужиков. На внедорожнике. Старый «Крузер», вообще старье, года нулевого или даже старше. С утра стоят в лесу. Машкин Лоб знаете? Вот там стоят.

– Ну и что? – я едва не рассмеялась от облегчения. Уф, а я-то думала…

Но Василий был так серьезен, что я продолжила расспросы:

– А в чем проблема-то? Может, они рыбаки или охотники. Места у вас тут заповедные.

– Рыбу не ловят, ружей у них нету, – пояснил Васька. – Брательник мой специально к ним подобрался, в багажник заглянул, – мальчик указал на совсем мелкого пацаненка, такого же белоголового, как он сам. – Не, не охотники это.

– А что у них в багажнике? – заинтересовалась я.

– Толик, скажи ей, – старший брат дал подзатыльник младшему – видимо, на нервной почве. Тот потер белобрысую голову и пропищал:

– Лопаты у них там.

Я посмотрела на Альберта.

– Слушайте, может, они клад приехали искать?

Васька смерил меня с ног до головы взглядом, исполненным величайшего презрения, и сплюнул сквозь редкие зубы.

– Опиши этих людей, – попросила я.

– Два здоровых, прям шкафы, – принялся старательно припоминать Васька, – еще один длинный, тощий. Вертлявый такой. Четвертый нормальный. Все одеты в черное.

Мне понравилась дотошность юного детектива.

– Шрамы, татуировки, особые приметы? – уточнила я.

– Далеко было, не разглядели, – с сожалением произнес Василий. – Толик к тачке подползал, когда они к реке отошли.

Я внимательно оглядела притихших пацанов.

– Слушайте, а почему вы к Альберту Генриховичу с этими новостями прибежали? А не к вашему участковому, скажем?

Мальчишки переглянулись.

– Так это… Альберт Генрихович нам всегда говорит: безопасность на первом месте. Вы, говорит, всегда должны быть наготове. Ну, в смысле, если что случится.

Я перевела взгляд на моего мужчину. Он опустил глаза.

– Ладно, пацаны. Слушайте сюда. Больше в тот лес не ходите, к этим чужим мужикам не приближайтесь. Закончили вашу партизанскую войнушку. Это приказ. Вот и Альберт Генрихович меня поддерживает. Правда, Альберт Генрихович?

Учитель кивнул. Мальчишки с разочарованным видом исчезли за углом.