История с продолжением

– Пока дышит… что за черт!… – заорал Андрей. Машина вильнула, её занесло и она остановилась поперек дороги. – Ёб ты…

– Похоже, клина словили, – мрачно откликнулся Юра, – вылазь, мужики, оттолкнуть бы надо, прямо посреди дороги встали…

– Вот невезуха, – Коля сплюнул в придорожную пыль, – толкай, давай, дождемся ещё приключений на свою задницу! С передачи сними, а то не сдвинем.

Надсмотрщики с трудом дотащили машину до обочины.

– Хреново дело, – констатировал Коля, немного покопавшись в движке, – надо до базы доехать кому-нибудь, взять ещё машину и на веревке доволочь. Капитально заклинило, не хрена здесь не сделаешь.

– Вот ты и езжай, – предложил Андрей, – там же твоя тачка только и стоит. Шевелись, чего ползешь, как вошь по мокрому месту…

Коля пошел ловить попутку, остальные надсмотрщики расположились в теньке на обочине. Примерно в это время Пятый, который только-только очнулся, удивился, что машина стоит, что двери открыты, и что ноги, которые нещадно топтали его не меньше часа, куда-то исчезли. Он, тихо постанывая, вылез из салона и поковылял к надсмотрщикам.

– Очухался, падла! – поприветствовал его Юра. – Здоровье, что ли, хорошее?

– Юр, что случилось? – поинтересовался Пятый, не обращая внимания на Юрин выпад. – Почему стоим?

– Клина хренового словили, – пожаловался Юра, – пиздец движку.

– Давай я взгляну, – предложил Пятый, – может, и получиться чего…

– Ну, глянь, – Юра неохотно поднялся с земли и пошел к машине, Пятый последовал за ним, – ключи в багажнике. Только ни шиша у тебя не выйдет, сразу говорю…

– Посмотрим, – Пятый вытащил из багажника сумку с инструментами и понес её к капоту, – простой движок, чего уж там…

Когда через два часа проснулся Андрей (он, сморенный жарой, прилег под кусты, да сразу и задремал), он первым делом увидел, что Пятый с чем-то возиться около машины. Не разобравшись со сна, он направился к Пятому, сидящему на земле к нему спиной, и отвесил ему хорошего пинка по ребрам.

– Чего творишь, сука! – заорал Андрей. – А ну, отвали от машины, живо!

Из-за борта “Жигулей” показалась Юрина голова.

– Ты ошалел, придурок! – возмутился Юра. – Он машину уже почти сделал, а ты его херачишь! Оставь в покое, кому говорят!

Пятый, казалось, не обратил на удар никакого внимания – он даже не вскрикнул, лишь слабо поморщился и спросил у Юры:

– На семнадцать ключ у тебя? И отвертку крестовую дай…

– Держи.

– Юр, иди в салон, попробуй, – предложил через минуту Пятый.

Машина завелась с полпинка, двигатель мягко заурчал.

– Ну, ты даешь! – восхитился Юра. – Обалдеть…

Пятый отошел от дороги и лег в тени.

– Чего с тобой? – Юра вылез из машины, подошел к нему и сел рядом. – Нужно чего-нибудь?

– Попить, сигарету, а потом – хоть стреляй, – беззвучно прошептал Пятый, – мне всё равно…

– Сейчас, принесу, – откликнулся Юра. – И с мужиками поговорю, чтобы тебе разрешили ехать со всеми, а не на полу. Хочешь?

– Это было бы хорошо, а то на мне места живого нет. Колю ждем?

– Надо бы, а то он нам потом нам всем надает по шее…

Пятый повернулся на бок и моментально задремал.

* * *

Проснулся он от голосов в прихожей. “Гаяровский, – подумалось ему, – какого черта его сюда принесло?…”.

– И давно? – спрашивал Вадим Алексеевич.

– Уже больше недели, – Валентинин голос звучал приглушенно, видимо она ушла на кухню, – проходи, Вадим. Лена, поставь чайку, человек с работы…

…Валентина позвонила Гаяровскому ещё днем. Она долго не решалась сказать то, что было нужно, уж больно тривиальным был ответ на этот простой вопрос, но когда она всё-таки спросила, Гаяровский ответил, что приедет разбираться сегодня же, только сдаст дежурство.

– Значит, не ест он всего два дня? А…

– Дней восемь или девять.

– И что он говорит?

– Не хочу – и всё. А выглядит всё хуже и хуже, сам увидишь. Я думала, что справлюсь, но, видимо, твоя помощь понадобиться, – Валентина на секунду замялась и спросила, – не умрет он?

– Сейчас, посмотрю, – Валентина поднялась было вслед за ним, но Гаяровский её остановил. – Нет, Валя, со мной не ходи, я с ним тет-а-тет хочу пообщаться. А вы пока тут посидите.

Гаяровский вошел в комнату и остановился на пороге, разглядывая Пятого. Тот и впрямь выглядел плохо – кожа тёмного, землистого оттенка, тусклые глаза, отекшее лицо…

– Так, – негромко, но отчетливо поговорил Гаяровский, – великолепно! Но рассчитано на кретинов. И чего, спрашивается, ты этим хотел добиться?

– Не хочу жить, – сказал Пятый так же тихо, – зачем вам это всё? Просто хотел умереть. Не могу больше мучиться.

– А медленное отравление продуктами распада – это, по-твоему, не мучение? Так, увеселительная прогулка…

– А инвалид до конца дней – хорошо?! Прекрасная перспектива – кресло-каталка, или, в лучшем случае, костыли… если я выживу, а я в это не верю. Уж лучше умереть так, чем от боли…

– Всё, дорогой, – Гаяровский едко улыбнулся, – готовься морально к неприятностям, а я скоро вернусь. Как тебе не стыдно, ты же мужик! Двух таких прекрасных женщин обманул…

Гаяровский вернулся в кухню. Валентина встретила его вопрошающим взглядом.