История села Брехова, писанная Петром Афанасиевичем Булкиным

И народ валом повалил в правление. Огороды, пожалуй, с единоличной поры не огораживались, потому что равнение держали на общественный сектор. Пока мы темпы давали, бабы поразвели коз: рога и копыта есть, а молока нет. Скотина эта нахальная и очень зловредная насчет огородов. Собака в дыру не проскочит, а эта пролезет. Дуры бабы! Не учли такого оборота. Сами же потом плакались.

Вот бабы и слетелись в правление за штакетником, как куры на просо. И такой гвалт устроили - прямо друг на дружку лезут, давятся. Боялись, что всем не хватит. Тут к ним вышел Петя Долгий и говорит:

- Успокойтесь, дорогие хозяюшки! Штакетнику всем хватит. А ежели вы хотите иметь новые заборы, записывайтесь в очередь у Якова Ивановича. Мы создадим бригаду строителей и все ваши огороды по шнурочку огородим. Деньги вносить сразу, по пятерке за погонный метр.

Бригаду такую создать - плевое дело. Кто не охоч до своих же огородов?

Петя Долгий сам разбивку сделал; не успел как следует проверить, глядь - приезжает "газик". Уполномоченный из райкома!

- Хорош председатель! - кричит из кабинки. - Предвыборная кампания, а он огороды городить. Наглядной агитацией заниматься надо.

А Петя Долгий ему:

- Вот я и занимаюсь наглядной агитацией.

- Нет! Это мы тебе покажем наглядную агитацию... на бюро!

- Это когда еще будет, а я вам сейчас покажу.

Петя Долгий пошел к машине и указал своей пятерней на околицу:

- Вон, видишь дорогу! Ну и катись, пока не поздно.

- Я приехал на помощь! - кричит уполномоченный.

- Тогда вылезай из машины, бери молоток, гвозди и прибивай штакетник.

- Вы что, издеваться? Ладно!..

Нашего уполномоченного только и видели.

- Ну, Петр Ермолаевич, - говорят ему мужики, - за этот самый забор они вас и упрячут.

- Вот и давайте поскорее огородимся. Навались, пока видно, чтоб другим было завидно! - посмеивается Петя Долгий.

И огородился! А к концу месяца колхозники деньги внесли за ограду. Он этими деньгами с ними же расплатился.

- Что это выходит, мужики? - говорит Корней Иванович. - Он нашим салом нам же по сусалам.

И скажи ты на милость! Пошли в феврале колхозники на работу... Интерес появился. А более все оттого, что хотелось знать - как же он вывернется вдругорядь. Подошел конец месяца, он вызывает бухгалтера:

- Яков Иванович, сколько у нас дохода поступило за молоко и мясо?

- Тысяч сто тридцать.

- Поезжайте в банк и все их снимите.

- Как - все? Для чего?

- Зарплату будем выдавать колхозникам...

- Все деньги на зарплату? А неделимый фонд?

- Осенью у нас денег будет много, тогда и в неделимый фонд отчислим. А пока он может подождать.

- Хорошо... Но надо бы согласовать.

- Соберем собрание и согласуем...

- Да нет! Надо с районом.

- Яков Иванович, мы сами хозяева.

- Слушаюсь...

И на этот раз вышло. Но когда весной Петя Долгий до свинофермы добрался, тут уж приехал Семен Иванович Мотяков. Актив собрали, и сцепились они с Петей Долгим.

- Авторитет себе дешевый зарабатываешь! - кричал Мотяков. - Подачки бросил колхозникам... Как же, зарплату выдал! Все это идет от теоретической беспечности.

А Петя Долгий с улыбкой:

- Правильно! И Маркс был беспечный человек. Он еще сказал: "Если производителю не дать всего необходимого для жизни, он все равно добудет это иными путями".

Мотяков только головой мотнул и продолжал свое:

- Нам ли заигрывать с колхозниками? Зарплатой трясти перед носом? Период агитации за колхозы давно окончен. Работать надо, враз и навсегда!

- Вот мы и работаем, - отвечает Петя Долгий.

- Нет, вы развалом занимаетесь! Свиноферму распродаете.

- Зато укрепляем молочную ферму. У меня луга заливные, а вы мне свиней суете. Зачем?

- Затем, что они в плане. А план есть государственное задание, напирал Мотяков.

- План составляете вы, а вы еще не государство.

- Зато я смогу запретить вашу антигосударственную практику! - Мотяков выпил стакан воды, взял свой портфель и уехал.

Думали, на этот раз снимут нашего Петю Долгого. Но тут посевная приспичила, народ на работу валит - колхоз передом идет...

Как тут снимать председателя! Ладно, строгача ему дали. Авось, мол, одумается.

А он опять за свое. "Хлебороб, говорит, у хлеба живет. Так пусть он о хлебе не думает. Дадим ему хлеба вволю!"

И вот решили на правлении: ежели ты имеешь двадцать три выхода в месяц, то кроме заработанных денег дадут тебе по пуду хлеба на едока по государственной цене, то есть почти даром. А ежели ты вдова, то хлеб на всех твоих едоков идет бесплатно. Куда с добром! Повеселел народ. Прямо не работа пошла, а песня с пляской. Сочинять стали: музыка Глуховой, слова Хамова, так и далее.