История села Мотовилово Тетрадь 4

В 1910 году Василий Михайлович построил пятистенный кирпичный дом, самый первый каменный в селе дом. Перед окном через дорогу, на берегу Клюкова болота построил каменную кладовую, предназначенную для торговли. В лавке Васюнина появилась всякая всячина, товару внабой. Торговое колесо закрутилось, завертелось во весь разгон, принося Василию Михайловичу прибыль и почёт, уважение от односельчан и Арзамасских купцов, с которыми он имел коммерческое дело.

Не дремал и Лаптев Василий, он оказался тоже предприимчивым и деловым человеком. Найденные золотые деньги он присовокупил к имеющемуся у него капитальцу. Он тоже решил открыть торговлю.

В том же 1910 году построил под самым окном просторную кладовую с подвалом и открыл в ней смешанную торговлю. Хотя лавка Лаптевых и находилась в самом центре села, почти у самой церкви, но покупатели товар брали больше у Васюнина, а попросту говоря, Лаптевым брезговали, потому что у Лаптевых не все благополучно в части здоровья семьи.

По селу когда-то прополз слушок, что Василий Иванович где-то на стороне раздобыл благой болезни и подарствовал ее своей жене, а болезнь эта отразилась на их детях: у сына Мишки оказались ноги невлашными, а у дочери Нюрки повлияло на нос. Поэтому торговля у Лаптева не развивалась, а хирела, а потом и совсем ее пришлось свернуть, а в их кладовой открыло лавку потребительское общество.

Жителей села, как лихорадкой, охватило желание как бы разбогатеть, как бы выйти в люди, чтоб иметь достаток в хозяйстве и ни в чем не иметь недостатка в жизни. Старики Крестьяниновы решили заняться барышничеством, скотиной и другим товаром. Они часто поезживали в торговые села на базары на Вад и в Константиново, скупали там по дешёвке скотину и перепродавали ее в селе или на базаре в Арзамасе. Имея барыш от этой перепродажи, трёшницу или пятерку, а то и червонец. Они занимались перепродажей плетюх и яблоков.

Однажды Федор в одном селе близ села Константинова закупил воз яблок. Дома открыл ими торговлю, набавив по две копейки на фунт.

– Чай, не малый барыш ты от яблоков-то получил? – из интересу полюбопытствовал у Федора сосед Василий Савельев.

– Какой там барыш – голый убыток! – сдержанно и скрытно отозвался Федор, боясь, как бы барышничество у него кто не перебил.

Кто богател своим мастерством и умением, а кто и хитростью. Так было с отцом кузнеца Ивана Ивановича Мирашевского, который будучи тоже кузнецом, обхитрил пьяного купца. Купец под хмельком ехал по большой дороге из Нижнего Новгорода в Арзамас, возвращался с ярмарки. Он с присущим купцам ухарством заехал в Мотовилово подковать расковавшегося коня. Кузнец, видя, что купец навеселе, решил с ним замысловато поторговаться в цене за предполагаемую работу.

– Я с тебя за подковку, дорого не возьму! – обратился кузнец к купцу, – всего только копейку за гвоздь с условием – увеличивать цену за каждый последующий гвоздь вдвое! – С пьяных глаз и шального ухарства купец согласился, грубо прикинув в пьяной голове: «Уж не так дорого это обойдётся!». Да к тому же он располагал немалой суммой денег, а когда узнал истинную стоимость работы, купец, очумело вытаращив глаза, ахнул и на попятную. Но тут купцу, на грех, явились свидетели, мужики-бородачи, люди степенные и не терпевшие несправедливости.

Купцу пришлось раскошелиться, уплатив за подковку передних ног лошади, ни много ни мало, а кругленькую сумму в сорок рублей девяносто пять копеек! А это стоимость двух лошадей! Разъярённый таким оборотом дела, купец хотел было супротивничать, но старики напористо принудили его условия договоренности выполнить по-купечески честно. Раскрасневшись от злобы, отрезвившийся от той мысли, что приходится выдавать кузнецу чуть ли не все деньги, которые он выторговал на ярмарке, купец с злопыхательством бумажные деньги всунул кузнецу в руки, а причитающуюся мелочь бросил мужикам под ноги. Усевшись в тарантас, он остервенело ударил лошадь. Она с места взяла в галоп. Сзади слышал купец, как над ним, насмешливо улюлюкая, захохотали мужики. За это мужики Ивана кузнеца прозвали Фараоном.

Кузнец тут же закрыл кузницу, повел мужиков в кабак, угостил их до изнеможения, а потом еще обслуживал их кузнечным делом, не меньше как с год.

Осипу Батманову приснился сон или померещилось, что в бору, в одном месте, недалеко от того места, где обычно сваливают палую скотину, в зарослях молодого осинника должен быть клад. Он даже точно представлял то место, где он должен быть, и, когда он окапывал лес канавами, пытался этот клад найти, но так и не нашёл.