История села Мотовилово. Тетрадь 8 (1926 г.)

Главная улица и Мотора загрудились скотиной. Село огласилось горластым коровьем мыком, пронзительным визгом поросят, блеянием овец и коз, жалобно призывным блеянием ягнят-глупышей, которые отбившись в общей кутерьме от взрослых овец и потерявши своих матерей, бестолково носились по улице отыскивая матерей. Коровы, после зимнего застоя, недоверчиво обнюхивая друг друга – знакомились. Некоторые агрессивно пробовали пыряться. Телята голосисто мычали, глупо взбрыкивая, бегали взад-перед мимо торжествующей толпы, где происходил молебен. Сводить под водосвятное окропление лошадь, Василий Ефимович поручил Миньке. Выведенный из хлева, отстоявшийся за ночь, сытый Серый гулко затупотал копытистыми ногами, по чисто выметенному двору, а выйдя на улицу, втянув в себя весенний воздух, самодовольно всхрапнув в полголоса игогокнул, весело зашагал за молодым хозяином, который вёл его вповоду. Как бы пробуя свою силу, Серый, временами пружинисто поднимал кверху голову – поводом оброти отрывая Миньку от земли. Откуда ни возьмись, Митькин «Барбос» внезапно бросился на Серого с лаем. Серый испугавшись взбрыкнул ногами, зафыркал, обеспокоенно бросившись в сторону, старался вырваться из рук Миньки, чуть не свалив его с ног, но Минька устойчиво на ногах удержался и ещё крепче вцепился в поводок. Дойдя до Лабиных, видит Минька, как из ворот их двора, Яша тоже выводит своего Карего с гордо изогнутой сытой шеей, с густой раскинутой на обе стороны гривой. Яша, пристроившись к Миньке, вел своего Карего следом за Серым. Серый, чуя близость себе подобного, успокоился, пошёл мерным шагом. Минька с Яшей, смиренно и гордо, провели своих лошадей вблизи священства. Поп Николай, зная обоих их, из каких они семей, с особым усердием, деловито взмахнув кропилом, обильно обрызнул святой водой и Миньку с Серым, и Яшу с Карим. Минька с Яшей, после окропления, повели своих лошадей домой к своим дворам, а около священства, проходили все новые и новые сопровождающие лошадей, и коров. Поп, размахивая кропилом, старался добрызнуть до отдаленно проходящей скотины.

Последними под благословение и окропление священника, подошли пастухи, они из села скотину погнали на гон. Гон – это широкая прямая дорога, проложенная от села до леса, специально предназначенная для гона мелких и крупных табунов скота к реке Серёже и в лес. А, чтобы скотина не уходила на посевы, гон с обоих сторон огорожен изгородью пряслами.

Вечером, в тот же Великий Четверг, проходила служба с чтением двенадцати евангилиев. Облачая, бывшего ученика Иисусова, Иуду в чудовищном предательстве за тридцать серебряников своего учителя, на хорах запели уныло, жалобно и скорбно: «Алилуиа! Алилуиа! Алилуиа! Егда Славний ученицы, на умовении вечери просвещахдся. Тогда Иуда зло честивый сребомобием недугови омрачахуся. И беззаконным судиям тебя правденого судию предает!..»

Далее в чтимых Евангелиях, подробно излагается об осуждении Иисуса на Крестную смерть, за то, что он открыто и всенародно учил народ истине, называл себя царем Иудейским, сыном Божиим и обещал разрушенный храм в три дня воздвигнуть другой нерукотворный. Задумав погубить Иисуса, иудеи, прибегнув к лжесвидетельству, потребовали от правителя Пилата, осуждения Иисуса на смерть. Иисуса распяли на кресте, где он и умер. С креста его сняли и похоронили во гробе, высеченном в скале. Великая Пятница и великая Суббота, у людей были посвящены целиком особому посту и деятельной подготовке к Пасхе.

А у Савельевых стены верхней комнаты они обклеили красивыми обоями: по голубому тону цветы белой лилии, подобие расставленных по столу на блюдцах чайных чашек. Заканчивалась обклейка стен в избах обоями, а в субботу заканчивались последние приготовления: побелка печей, развешивание занавесок, картин и разного рода украшений внутренностей избы.

По приказанию отца Ванька Савельев, выкрасил имеющиеся три дивана, выволочив их на улицу на солнышко, вымазал дегтем всю семейную кожаную обувь и подмёл около своего дома. Под вечер семья Савельевых вымылась в бане – работа закончилась.

– Вот и опять до «Святой» дожили – завтра Светлое Христово воскресение – Пасха Святая! Разговеться! Целую неделю праздновать будем, – благоговейно объяснила бабушка Евлинья своим внучатам.

А мать, Любовь Михайловна уже хлопочет о завтрашнем пасхальном тесте. Из творога готовит сладкую пасху, варит в луковичной скорлупе яйца, чтоб окрасились. Скоромный запах разносится по всем избам, соблазнительно раздражает нюх, особенно у ребятишек, которые с наслаждением полакомились бы скоромной пищей, но взрослые строго напоминая им, останавливают их от соблазна:

– Сегодня пост, грех, вот завтра Пасха, разговеется! Все это будем есть за столом.

И ребятишки, слушая назидательные слова старших, слушаются их и не помышляют нарушить традиций христианства, разумных законов религии, терпеливо ждут завтрашнего дня, самого радостного, весёлого и светлого дня Святой Пасхи.

Пасха. Обзор с колокольни. Звон