История села Мотовилово. Тетрадь 8 (1926 г.)

Санька подчиненно качнул головой, и началось! Спервоначалу, перебористо и резвисто зазвенели четыре маленьких колокола, затем к ним присоединился подлокотный, а потом голосисто включился в общую симфонию набатный, и как бы завершающее слово, по-хозяйски сказал, вступивший в общий хор голосов, самый большой, седьмой по счету, воевода колокольни, большой, как бы, завершая и объединяя воедино всю гамму мелодичных звуков, этой композиционно настроенной симфонии, в такт остальным, пушечным выстрелом требовательно и басовито грянул большой. Его звук молниеносным током пронизал все Ванькино тело от головы до самых пят, на короткое время оглушив его, и заглушив разные звуки маленьких колоколов, но они тут же, выкарабкавшись из общего гула, снова стали слышны, голосисто пронизывая общий гул. А большой продолжал властно греметь и гудеть своим медно-серебряным басом. От общего гуда, на время заложило уши, голова налилась какой-то бурлящей тяжестью. Во время говорного гуда большого колокола разговаривать между собой людям бесполезно, все равно ничего не поймешь – слов не слышно, а только видны беззвучно мямлящие губами рты, подобно рыбе, вытащенной из воды. Между тем, Трынков, маленьким колоколом, подал сигнал Саньке, по-особенному раскорячившись, для устойчивости на ногах, начал ударять в оба края колокола. И пошла потеха! Еще резвее, веселее и пронзительнее залепетали малые, им вторил локтевой, подбадривающее заговорил набатный и властей загремел большой. Во все концы воздушного пространства лился этот мелодичный многоголосый перезвон. Это не просто звон вразнобой, а это полная симфония, композиционно построенных, приятных для слуха, мелодичных звуков, гамма последовательно-ритмичного сочетания благозвучий, связанное в одно целое симфоническое произведение.

Любуясь и наслаждаясь этими, милыми для сердца, звуками, невольно размышляешь – вон тот набатный колокол, способен не только пугать и будоражить народ, извещая о пожаре, или ином каком-то бедствии, он и умеет участвовать в общем хоре мелодичной симфонии. А этот большой, не только может, как благовест, своим голосистым басом, призывать людей на богомолье и не только сопровождать, своим унылым голосом, человека в последний путь, но он способен играть руководящую роль в торжественном трезвоне. От этой приятной симфонии звуков, торжественно ликует душа, благодатно блаженствуя трепещет сердце от полноты нахлынувших чувств и навеянной нежной истомы во всем теле. Так и хочется провозгласить: «Боже мой! До чего все хорошо и прекрасно благоустроено!» При этой мысли, Ванька подходит к восточному широченному окну колокольни и начинает визуально обозревать все кругом, с этой необычной высоты. В самой близи, прямо перед глазами Ваньки, виден широченный, увенчанный крестом, купол летней части храма (по мотовиловски почему-то называемой «настоящей»). Чуть левее от нее, внизу, как на ладошке, с маленьким тростниковым островком посредине и кругом обставленное амбарами расположено озеро. Еще левее, видна часть Главной улицы, среди крон деревьев, уже покрытых живительной зеленью, Ванька взором отыскал свой родной знаменитый, двухэтажный дом, на лице у него невольно вспыхнула самодовольная улыбка. Дальше видна улица Кужадониха с мельницей, правее Слобода с Ошаровкой и мельницей на конце, а еще правее: Курмыш и Поповка с двумя мельницами, а сюда ближе – улица Мочалиха и Набережный порядок. В поле, на горе виден овражек Рыбаков, правее от него едва виднеются вершины дубов и колодезя. На большой дороге видна искромсанная молнией одинокая берёза. Дальше виднеется село Волчиха, а левее село Вторусское, с его, красочно разукрашенной церковью, а там, вдали, на пригорке, около леса, видна крылатая мельница. А еще дальше, едва видна, слегка прикрытая сизой туманностью, даль и черта горизонта – там, кажется, небо сходится с землей. От избытка нахлынувших чувств, в голову Ваньки, невольно вселяется дерзкая мысль: да есть-ли за этой чертой «что», да живут ли там такие же люди, как мы! Ванька перешёл к Южному окну: внизу, прямо перед ним зеленеет кронами, знаменитый церковный яблоневый сад. Справа от него церковная сторожка (богодельня), чуть подальше – изба-читальня, рядом с ней кооперативная лавка, а дальше: улица Шегалев; вдали конец Жигули, влево от него болото Клюковое, а еще левее улица Бутырка. Поодаль от нее виден оазис деревьев в ограде – сельское кладбище с чуть виднеющимися среди деревьев могильными крестами. Дальше видно поле, вдалеке видны деревни Михайловка, Пологовка, правее от них село Ломовка и хутор с трубой над спиртозаводом. А там, далеко за лесом, находится город Арзамас – знаменитый тридцатью тремя церквами утопающих в зелени садов.